Существуют две тайны, связанные с именем поэта Дмитрия Борисовича Кедрина, - тайна рождения и тайна смерти.
Женщина, которую он в конце жизни стал называть матерью, была его тётушкой; фамилия, которую он носил, принадлежала его дядюшке.
Дедом Дмитрия Кедрина по материнской линии был вельможный пан Иван Иванович Руто-Рутенко-Рутницкий, проигравший своё родовое имение в карты. Человек крутого нрава, он долго не женился, а в сорок пять выиграл в карты у своего приятеля его дочь Неонилу, которой было пятнадцать лет. Через год по разрешению Синода он женился на ней. В браке она родила пятерых детей: Людмилу, Дмитрия, Марию, Неонилу и Ольгу.
Все девушки Рутницкие учились в Киеве в институте благородных девиц. Дмитрий в восемнадцать лет кончил жизнь самоубийством из-за несчастной любви. Мария и Неонила вышли замуж. С родителями остались старшая дочь Людмила, некрасивая и засидевшаяся в девушках, и младшая - прелестная, романтичная, любимица отца Ольга.
Чтобы выдать замуж Людмилу, Иван Иванович не пожалел ста тысяч приданого. Мужем Людмилы стал Борис Михайлович Кедрин - в прошлом военный, за дуэли выдворенный из полка, живущий на долги. Молодые переехали в Екатеринослав.
После отъезда Кедриных Ольга призналась матери, что беременна. Причём неизвестно, сказала ли она, кто отец ребенка, или нет. А мать, зная крутой нрав и вздорность мужа, сейчас же отослала Ольгу к Неониле в город Балту Подольской губернии. Неонила отвезла сестру в знакомую молдавскую семью, неподалеку от Балты, где Ольга родила мальчика. Было это 4 февраля 1907 года.
Неонила уговаривала мужа усыновить ребёнка сестры, но тот, боясь осложнений по службе, отказался. Тогда Ольга поехала к Кедриным в Юзово. Боясь гнева отца и позора, она оставила ребёнка в молдавской семье, где у мальчика была кормилица. Ольге удалось уговорить Бориса Михайловича Кедрина усыновить её ребенка, и здесь же, в Юзово, точнее, на Богодуховском руднике, предшественнике нынешнего Донецка, за большие деньги поп окрестил ребёнка, записав его сыном Бориса Михайловича и Людмилы Ивановны Кедриных. В момент крестин мальчику было уже около года. Назвали его Дмитрием - в память о рано ушедшем из жизни брате Ольги и Людмилы.
...Я всегда гордился тем, что полжизни Кедрина прошло в моём родном Днепропетровске, тогда ещё Екатеринославе, куда маленького Митю привезли в 1913 году. Здесь бабушка читала ему стихи Пушкина, Мицкевича и Шевченко, благодаря чему он навсегда влюбился в польскую и украинскую поэзию, которую впоследствии переводил; здесь он начал писать стихи, учился в техникуме путей сообщения, впервые в 17 лет напечатал «Стихи о весне»; здесь он сотрудничал в газете «Грядущая смена» и в журнале «Молодая кузница», приобрёл признание и популярность среди молодежи; здесь уважали его мнение и талант, узнавали на улице; здесь, наконец, он пережил первый арест за «недоносительство».
О Днепропетровске Кедрин никогда не забывал, посвящал ему стихи, начиная с ранних, в которых возникал город, «затихший великан» с заводскими дымами, запахами металла, и, конечно же, мост Екатеринослава с его «гранитной печалью»… А вот уже из стихов периода войны:
На двор выходит
Школьница в матроске,
Гудят над садом
Первые шмели.
Проходит май…
У нас в Днепропетровске
Уже, должно быть,
Вишни зацвели.
Здравствуй, город чугуна и стали,
Выдержавший бой с лихим врагом!
Варвары тебя не растоптали
Кованым немецким сапогом.
Вспоминая свою жизнь, Кедрин с фронта писал: «Кроме детства у человека нет ничего радостного».
Сегодня, как и в детстве поэта, шумит акациями выходящая к памятнику Пушкину Чичеринская улица, на которой жил Кедрин, висит на фасаде транспортного техникума посвящённая ему мемориальная доска, радует глаз тонущая в зелени улица Кедрина, высоко котируется литературная премия, носящая его имя.
Представьте себе мужчину тоненького, изящного, невысокого, с добрыми карими глазами за толстыми линзами очков в роговой оправе, волнистыми светло-каштановыми волосами, откинутыми на левый висок, и мягким приятным грудным голосом; к тому же он вежлив, скромен, интеллигентен, деликатен и образован, но мнителен и раним, отрешён от окружающей жизни и совершенно беспомощен в быту. А самое главное - безмерно талантлив как поэт. Это - Дмитрий Кедрин, чья жизнь обрамлена тайнами рождения и смерти.
Дмитрий Кедрин вошёл в мою судьбу, когда мне было шестнадцать лет. Мой друг, как и я, начинающий поэт, встретил меня на улице и вслух, захлёбываясь от восторга, прочитал несколько стихотворений Кедрина, перевернув ими мою душу. Не помню, как позже оказался у меня небольшой сборник стихов Кедрина, но до сих пор в памяти потрясение от его «Куклы», «Поединка», «Глухаря», «Зодчих». Особенно меня поразило стихотворение «Беседа». Смею утверждать, что ни один поэт не сказал так о беременной женщине:
…глубоко под сердцем, в твоих золотых потёмках
Не жизнь, а лишь завязь жизни завязана узелком.
«Беседу» я потом читал всем девушкам, с которыми встречался, до сих пор помню наизусть и время от времени повторяю про себя.
А тот небольшой кедринский сборник мой друг взял у меня почитать, потом дал его кому-то, тот - дальше, и в результате я остался без книги, редкой по тем временам.
В 1931 году Кедрина потянуло в Москву, где ранее уже обосновались его днепропетровские друзья-поэты М. Светлов, М. Голодный и другие. Кто знает, как сложилась бы его жизнь, если б он не переехал в столицу, где начались все тяготы и унижения, главными из которых были постоянная бытовая неустроенность и невозможность издать книгу стихов.
Этот по сути большой ребёнок в московский период жизни не имел не то что квартиры или комнаты, но даже своего постоянного угла. Сколько раз он переезжал с места на место, где только ни ютился со своей семьёй, в каких убогих и тесных комнатёнках, перегороженных фанерой или занавесками, ему ни приходилось жить, среди вечного шума и криков соседей, плача собственной дочурки и ворчания тётушки. С грустным и тревожным настроением Кедрин однажды записал в дневнике, обращаясь к жене: «А мы с тобой обречены судьбою в чужом дому топить чужую печь». И в этой обстановке он умудрялся быть гостеприимным хозяином, писать изумительные стихи, раздвигая мысленно стены своего очередного временного жилища, чтобы перенестись в другие времена и страны. Наверное потому, будучи на фронте, он так легко привык к обычной землянке.
Но самой большой бедой было то, что Кедрин не мог выйти со своими стихами к читателю - все его попытки издать книгу в конце концов проваливались. Не зря заметил он в одном из писем: «Быть маленьким я не хочу, в большие меня не пустят». И там же ещё одна мысль: «Понять, что ты никогда не расскажешь другим того большого, прекрасного и страшного, что чувствуешь, - очень тяжело, это опустошает дотла».
Отвергнутые произведения Кедрин складывал в стол, где они пылились до очередного приезда друзей, его верных слушателей и ценителей. Он работал не покладая рук, получал гроши, во всём себе отказывал.
Шли годы, а книги всё не было. Он говорил жене: «Поэт хотя бы изредка должен издаваться. Книга - это подведение итога, сбор урожая. Без этого невозможно существовать в литературе. Непризнание - это фактически медленное убийство, толкание к пропасти отчаяния и неверия в себя».
Первую попытку издать книгу в ГИХЛе 1 Кедрин предпринял вскоре после приезда в Москву, но рукопись вернули, несмотря на хорошие отзывы Эдуарда Багрицкого и Иосифа Уткина. В дальнейшем поэт, решивший для себя, что если в 1938 году книга не выйдет, то он прекратит писать, вынужден был исключить из неё многие вещи, в том числе уже получившие признание. После тринадцати возвращений рукописи для доработки, нескольких изменений названия и манипуляций с текстом эта единственная прижизненная книга Кедрина «Свидетели», в которую вошли всего семнадцать стихотворений, увидела свет. По поводу её автор писал: «Она вышла в таком виде, что её нельзя считать ни чём иным, как ублюдком. В ней сохранились не больше 5-6 стихотворений, которые стоят этого высокого имени…»
Вторая попытка, и тоже неудачная, относится к 1942 году, когда Кедрин сдал в издательство «Советский писатель» книгу «Русские стихи». Один из ее рецензентов обвинил автора в том, что он «не чувствует слова», второй - в «несамостоятельности, обилии чужих голосов», третий - в «недоработанности строк, неряшливости сравнений, неясности мышления». И это в то время, когда поэзия Кедрина получила самую высокую оценку таких писателей, как М. Горький, В. Маяковский, М. Волошин, П.Антокольский, И. Сельвинский, М. Светлов, В. Луговской, Я. Смеляков,
Л. Озеров, К. Кулиев и других.
Перед уходом на фронт в 1943 г. Кедрин отдал новую книгу стихов в Гослитиздат, но она получила несколько отрицательных рецензий и не была издана.
Большинство своих стихотворений Кедрин так и не увидел напечатанными, а его поэма «1902 год» пятьдесят лет ждала своего опубликования. Это в ней одна из глав заканчивается пророческими словами:
Потрясая цепями, блуждает
в пространстве земля,
Одичалая родина гибнущего человечества.
Господи, каким же дальнозорким был этот близорукий человек!
А вот ещё одна его запись, относящаяся к 1944 году: «…Многие мои друзья погибли на войне. Круг одиночества замкнулся. Мне - скоро сорок. Я не вижу своего читателя, не чувствую его. Итак, к сорока годам жизнь сгорела горько и совершенно бессмысленно. Вероятно, виною этому - та сомнительная профессия, которую я выбрал или которая выбрала меня: поэзия».
Когда поэтов не печатают, они начинают заниматься переводами известных авторов, справедливо полагая, что уж их-то, этих авторов, напечатают непременно, невзирая на личность переводчика. Последовал этому правилу и Кедрин, который с конца 1938-го по май 1939 года переводил поэму Шандора Петефи «Витязь Янош». Но и здесь его ждала неудача: несмотря на хвалебные отзывы коллег и прессы, эта поэма при жизни Кедрина не была опубликована. Следующая попытка тоже провалилась: «Витязь Янош» Петефи вместе с «Паном Твардовским» Адама Мицкевича были включены в ту неизданную книгу стихов Кедрина, которую он сдал в Гослитиздат, уходя на фронт в 1943 году. Лишь девятнадцать лет спустя поэма Петефи увидела свет.
До этого, в 1939 году, Кедрин ездил в Уфу по заданию Гослитиздата переводить стихи Мажита Гафури. Три месяца работы оказались напрасными - издательство отказалось выпустить книгу башкирского поэта.
Затем в первые годы войны, ожидая отправки во фронтовую газету, Кедрин активно занимался переводами с балкарского (Гамзат Цадаса), с татарского (Муса Джалиль), с украинского (Андрей Малышко и Владимир Сосюра), с белорусского (Максим Танк), с литовского (Саломея Нерис), Людас Гира). Кроме того, известны также его переводы с осетинского (Коста Хетагуров), с эстонского (Йоханнес Барбаус) и с сербскохорватского (Владимир Назор). Многие из них были опубликованы.
В конце 70-х годов Кайсын Кулиев писал о Кедрине: «Он много сделал для братства культур народов, для их взаимного обогащения, как переводчик».
…На фронт Кедрин рвался с первых же дней войны, но высокая близорукость держала его в тылу, где ему было невероятно трудно и как мужчине, и как поэту. Все на фронте, а он… Однако, предвидя ход событий с достоверностью историка, Кедрин сражался и в тылу. Арсенал его оружия был весьма разнообразным - песня и сказка, героический эпос и классическая поэзия. А в мае 1943 года, добившись своего, он отправляется на Северо-Западный фронт в красноармейскую газету «Сокол Родины».
Военный корреспондент Кедрин писал стихи и очерки, фельетоны и статьи, выезжал на передовую, бывал у партизан. Он писал только то, что нужно было газете, но понимал, что «впечатления накапливаются и, конечно, они во что-то выльются».
Фронтовые стихи Кедрина лётчики 6-й Воздушной армии хранили в нагрудных карманах, в планшетах и в маршрутных картах. В конце 1943 года его наградили медалью «За боевые заслуги».
Вскоре закончились фронтовые будни, и к Кедрину вернулись все довоенные тяготы, которые он по-прежнему терпеливо переносил и однажды записал в своем дневнике: «Как много в жизни понедельников и как мало воскресений».
…Обычно поэзию я читаю с карандашом в руках, по-своему помечая в целом понравившиеся стихи и отдельные строки. На сборник стихов Кедрина мне не хватило бы карандаша, и потому я, отбросив его, не знаю в какой уже по счёту раз перечитываю последнюю из вышедших книг поэта в надежде найти в ней неизвестные ранее новые стихотворения. Но не менее радуюсь старым, известным, читая которые, подпитываю душу светом кедринских мыслей.
В каком невероятно широком диапазоне форм работал Кедрин - от четверостишия:
Ты говоришь, что наш огонь погас,
Твердишь, что мы состарились с тобою,
Взгляни ж, как блещет небо голубое!
А ведь оно куда старее нас.
До огромного поэтического полотна «Рембрандт»!
И какую бы форму он ни избирал, от его строк нельзя оторваться. Насколько потрясающе-меткие у него наблюдения:
Косые рёбра будки полосатой,
Чиновничья припрыжка снегиря.
Кедрин замечает каждую деталь и с легкостью выписывает её:
По воздушной тонкой лесенке
Опустился и повис
Над окном - ненастья вестником -
Паучок-парашютист.
Сразу врезаются в память его сравнения:
… небо наотмашь рубили
Прожекторы, точно мечи.
Или другое:
Женщины взволнованно красивы,
Как розы, постоявшие в спирту .
Их можно приводить бесконечно, потому что большинство стихов Кедрина состоит из таких строк…
Стоял октябрь, а всем казалось март:
Шёл снег и таял, и валил сначала.
Как ворожея над колодой карт,
История загадочно молчала.
Уж кто-кто, а Кедрин знал, что означает молчание истории. Интересно, что все процитированное выше было написано в годы войны, когда, несмотря на опасную и выматывающую работу во фронтовой газете, талант поэта вырос до новой, быть может, самой большой за его жизнь, высоты.
В этот же период он написал стихотворение «Красота», начинающееся словами:
Эти гордые лбы винчианских мадонн
Я встречал не однажды у русских крестьянок.
Кто после Некрасова смог так сказать о русских женщинах?!
Уровень творчества Кедрина не зависел от времени, каждое его стихотворение, датированное любым годом его жизни, равно притягательно для читателя, ожидающего чуда от автора и не разочаровывающегося в нем.
А насколько мажорно последнее стихотворение поэта «Приглашение на дачу», от которого словно веет свежестью морского бриза:
Сегодня прошёл замечательный дождик -
Серебряный гвоздик с алмазною шляпкой.
Не могу не сказать об особых интонациях кедринских стихов. Зачастую его строки размашистые, широкие, сложенные как бы из двух частей. Чтобы их прочитать, надо дважды вдохнуть воздух. Кажется, что такой ритм растягивает строку, отдаляет слова, растворяет их, как льдины в реке весною. На самом же деле эффект противоположен: по мере чтения переходишь от слова к слову, как от одного уголька к другому, более раскалённому, накал нарастает, и строка оставляет ожог.
Наверное, нет поэта, который бы после общения с собратьями по перу не вспоминал гениальные строки Дмитрия Кедрина:
У поэтов есть такой обычай -
В круг сойдясь, оплевывать друг друга.
Думаю, он написал их после очередной отрицательной рецензии на рукопись своей книги или после энного по счёту общения с издательскими щелкопёрами. Переживая из-за того, что книга не выходит, Кедрин полагал, что «прекрасное рождается легче от поощрения, чем от брани» и не сомневался в том, что «художника надо не дёргать, а дегустировать созданное им».
Признаюсь, я настолько преклоняюсь перед Дмитрием Кедриным, что мне стоит чрезвычайных усилий прервать цитирование его строк. Однако рискну ещё на одну вольность, заметив, что и о самом себе, и о своей судьбе Кедрин сказал лучше, чем кто-либо за более чем шесть десятилетий, прошедших после его гибели:
Ах, медлительные люди,
Вы немного опоздали.
Мысленно Кедрин одновременно жил как бы в двух измерениях - настоящем и прошлом, пытаясь их сопоставить, понять одно через другое. Не сомневаюсь, что, не будь поэтом, он стал бы не менее прекрасным историком. «История и поэзия, - пишет Светлана Кедрина, - это было то, что всегда спасало отца, давало ощущение жизни, победу над смертью, определенную степень свободы».
Кедрин умел путешествовать во времени против его потока, переноситься назад на века, угадывать суть ставших историей событий, явственно представлять живших тогда людей, показывать, насколько современны «дела давно минувших дней».
Евгений Евтушенко, отводя Кедрину роль «воссоздателя исторической памяти», писал в предисловии к одному из его сборников стихов: «Какое состояние внутренней перенесённости через время! Какой хваткий взгляд сквозь толщу лет!» - и дальше: «По кедринским страницам идут люди многих поколений, соединённые в человечество».
Вместе с этими людьми идут читатели Кедрина, прикасаясь к прошлому своего народа, возрождая память о нём, задумываясь о славных и трагических судьбах своих предшественников.
Но проникнуть в ту или иную далёкую эпоху, как в космос, нельзя без долгой и скрупулёзной подготовки. Поэтому, к примеру, работая над исторической поэмой «Конь», Кедрин в течение нескольких лет изучал литературу о Москве и её зодчих, о строительных материалах того времени и способах кладки, перечитал множество книг об Иване Грозном, делал выписки из русских летописей и других источников, посещал места, связанные с событиями, которые собирался описать.
Безусловно, такие произведения донельзя трудоёмки, но, несмотря на это Кедрин увлечённо работал над ними, и, что интересно, все они представали в виде больших поэтических форм. Особо среди них выделяется гениальная драма в стихах «Рембрандт», на подготовку к которой у автора ушло около двух лет. К счастью, это произведение было опубликовано в 1940 году в журнале «Октябрь» и через год им заинтересовались в театральной среде, в том числе и С. Михоэлс, но постановке помешала война. Впоследствии «Рембрандт» звучал на радио, шёл по телевидению, был не однажды поставлен как спектакль и даже как опера. Не сомневаюсь, что современные режиссёры ещё обратятся к кедринскому шедевру.
…В августе 1945 ода Кедрин вместе с группой писателей уезжает в командировку в Кишинёв, который поразил его своей красотой и напомнил Днепропетровск, юность, Украину. Он решил по приезде домой всерьёз обсудить с женой возможность переезда в Кишинёв. Перед отъездом из него на базаре Кедрин купил большой кувшин с мёдом, который в поезде разбил кто-то из его попутчиков. Едущая на соседней полке простая женщина сказала Кедрину: «Ну, мил человек, быть беде. Плохо, коли кувшин со сладким разбиваешь, особо, ежели - с мёдом».
15 сентября 1945 года возвращающегося из Москвы Кедрина какие-то дюжие молодцы чуть не столкнули под электричку. Хорошо, что люди отбили. А через три дня он не вернулся из Москвы. Нашли его рано утром 19 сентября 1945 года неподалёку от железнодорожной насыпи на мусорной куче в Вешняках. Экспертиза установила, что несчастье произошло накануне, примерно в одиннадцать часов вечера. Как поэт оказался в Вешняках, почему он приехал на Казанский вокзал, а не на Ярославский, при каких обстоятельствах погиб - остаётся загадкой. На память приходит последняя строфа его стихотворения «Глухарь»:
Может, так же в счастья день желанный,
В час, когда я буду петь, горя.
И в меня ударит смерть нежданно,
Как его дробинка - в глухаря.
…«В конце 70-х годов, - вспоминает дочь Кедрина Светлана Дмитриевна, - в мытищинскую газету «Путь к победе» пришло письмо от бывшего «лагерника», который писал, что находился в лагере вместе с поэтом Дмитрием Кедриным, умершим весной то ли 1946, то ли 1947 года. Новая легенда стала обрастать подробностями. Да и я сама немало размышляла об этом.
Во-первых, в морге маме показали только фотографию, по которой она узнала папу. Во-вторых, ни она, ни мы с братом не видели папу мёртвым. А видели его только товарищи в морге.
В маминых записях недавно я вычитала, что гроб на кладбище не открывали.
Узнав о письме бывшего «лагерника», мама твёрдо сказала мне: «Знай, Светлана, что могила твоего отца - на Введенском кладбище. Пусть это знают твои дети, внуки и все, кто любит поэзию твоего отца.
Для меня это стало законом. Я одна или с детьми хожу и убираю могилки своих дорогих и близких - мамы, папы, брата Олега. Но иногда я представляю себе безымянную могилу где-нибудь в Сибири, над которой летом поднимаются высокие травы, а зимой воют жестокие злые вьюги, и у меня по коже бегут мурашки.
Сейчас, когда вскрыты преступления, совершённые во времена сталинизма, не остается сомнения, что поэт Дмитрий Кедрин явился жертвой культа. Ведь приехав в 1931 году в Москву, он не захотел скрыть и честно написал в своей анкете, что в 1929 году был заключён в тюрьму «за недонесение известного контрреволюционного факта», чем сам поставил себя под удар. К этому прибавилось его дворянское происхождение, а после войны - его отказ работать сексотом. Его не коснулись репрессии 1937 года, но уже тогда он был в чёрных списках В. Ставского 2 ».
…Приведённые выше размышления Светланы Кедриной взяты из её книги «Жить вопреки всему», в которой она рассказывает о земном пути своего отца. Первое издание этой книги вышло в Москве в 1996 году, фактически его осуществила закрывающаяся типография, и поэтому о культуре издания говорить не приходилось. Кроме того, в книге было всего несколько фотографий. Вот почему, спустя почти десять лет после её выхода, я предложил Светлане Дмитриевне подготовить второе издание этой книги и обязался издать её в Днепропетровске за свой счет.
Выход книги 3 был приурочен к 100-летию со дня рождения Дмитрия Кедрина. К сожалению, из ста лет он прожил чуть больше трети, но тем, что сделал за это время, показал, как много бы ещё успел совершить в русской поэзии. И всё равно будем благодарны небу за то, что этот человек ходил по земле.
Книга была иллюстрирована редкими фотоматериалами, большая часть которых публиковалась впервые. Кроме того, мне, как составителю, показалось интересным дополнить книгу сведениями о наследниках поэта, тем более, что все они - творческие личности и разнообразно талантливы.
Не могу не сказать несколько слов об авторе книги, дочери поэта Светлане Дмитриевне Кедриной, которая, с моей точки зрения, совершила дочерний и литературный подвиг. Она умело использовала архивные материалы, письма и записки отца, его произведения, и главное - свою память, чтоб из всей этой мозаики сложилась яркая и захватывающая картина жизни поэта. Уверен, любой отец был бы счастлив знать, что о нём так тепло и подробно напишет дочь.
Светлана Кедрина - тоже поэт, член Союза писателей России. У неё много прекрасных стихов, но привести я хочу лишь одно её небольшое белое стихотворение об отце:
При жизни
У него не было
Крыши над головой.
После смерти - в головах
Трехсотлетний дуб,
Охраняемый государством.
Если бы оно
Охраняло людей…
Остается добавить, что книга «Жить вопреки всему» вышла в конце 2006 года тысячным тиражом, а в 2008 году - дополнительным тиражом 1200 экземпляров, которые разосланы во все школы Днепропетровской области. Я был счастлив: теперь все мои земляки с детства будут знать о Дмитрии Кедрине то, что ещё сильнее притянет их к его поэзии, дополнит и пояснит ее.
Дмитрий Кедрин - мой Учитель, вот уже свыше сорока лет он даёт мне уроки доброты, честности, откровенности и любви. Я не перестаю читать его стихи. Читать сам и открывать их для других.
Работая над книгой, я вновь прикоснулся к судьбе и поэзии Кедрина, познакомился и сдружился с продолжателями его рода.
Очень надеюсь, что эту книгу благодарно примут читатели и почитатели большого русского поэта Дмитрия Кедрина, перешагнувшего вместе с нами в двадцать первый век из века двадцатого, в котором в один из самых страшных годов, в 1937-м, он мужественно и, как всегда, великолепно написал:
Жить вопреки всему! Жить вопреки обидам
И счастью вопреки, что от тебя бежит!
Жить грязным червяком! Жить нищим инвалидом!
И всё же, чёрт возьми, не умирать, а жить!
Фигляром площадным согнуть себя на части,
Канатным плясуном ломаться на весу -
И всё-таки догнать неведомое счастье
И взять его силком, как женщину в лесу!
1ГИХЛ - Государственное издательство художественной литературы.
2 До войны секретарь Союза писателей.
3 Светлана Кедрина. Жить вопреки всему. /Составление, предисловие А. Ратнера.
Днепропетровск: Монолит, 2006. -368 с., ил.
Александр Ратнер ,
специально для альманаха «45-я параллель »
Днепропетровск
Январь 2009.
Иллюстрации:
фотографии Дмитрия Кедрина разных лет;
Л.И. Кедрина и С.Д. Кедрина, начало 80-х годов;
могила Д.Б. Кедрина на Введенском кладбище;
Александр Ратнер и Светлана Кедрина, Москва, 2007;
правнучка Дмитрия Кедрина Дарья, внучка Лиза, А. Ратнер и внук Дмитрий, Москва, 2008.
Как считается рейтинг◊ Рейтинг рассчитывается на основе баллов, начисленных за последнюю неделю
◊ Баллы начисляются за:
⇒ посещение страниц, посвященных звезде
⇒ голосование за звезду
⇒ комментирование звезды
Биография, история жизни Кедрина Дмитрия Борисовича
Детство4 февраля 1907 года в донбасском поселке Щегловка родился мальчик, в будущем ставший известным русским поэтом Дмитрием Борисовичем Кедриным. Его дедом по материнской линии был вельможный пан И.И. Руто-Рутенко-Рутницкий. Младшая из четырех его дочерей Ольга – мать поэта – родила Дмитрия вне брака. Мальчик был усыновлен мужем родной тети Борисом Михайловичем Кедриным, давшим ему свою фамилию и отчество.
В 1914 году приемный отец скоропостижно скончался, оставив Дмитрия на попечении трех женщин, которые «в младенчестве качали колыбель мою» – матери Ольги Ивановны, ее сестры Людмилы Ивановны и бабушки Неонилы Яковлевны.
Родная бабушка была прекрасно образована, к тому же, страстно любившая поэзию. Именно она привила Дмитрию любовь к стихам, днями напролет читая внуку произведения выдающихся русских писателей. Спустя годы Неонила Яковлевна стала первой, кому Дмитрий Борисович прочитал первые свои стихи.
Отрочество
Когда Дмитрию исполнилось 6 лет, семья перебралась в Екатеринослав, ныне именуемый Днепропетровском. В 1916 году 9-летний Дмитрий поступил в местное коммерческое училище. Осознав недостаточность получаемых там знаний, Кедрин занялся самообразованием, посвящая ему практически все свободное время. При этом в сферу его интересов входила не только история и литература, но и география, философия и ботаника. На его столе мирно соседствовали энциклопедический словарь, тома литературных произведений и «Жизнь животных» Брема. Именно в этот период он начал серьезно заниматься стихотворчеством, которое было посвящено в основном происходящим в стране изменениям.
Случившаяся в 1917 году революция, а за ней и Гражданская война изменили все планы. Продолжить обучение Дмитрий Кедрин смог только в 1922 году, когда он поступил в железнодорожный техникум. Но, проучившись в нем почти 2 года, он не смог его закончить из-за проблем со зрением. Не сумев стать железнодорожником, Дмитрий Кедрин в 1924 году поступил на службу в качестве репортера в газету «Грядущая смена», а параллельно с этим включился в работу литературного объединения «Молодая кузница». Именно в это время были напечатаны стихотворения молодого поэта, тематика которых была выдержана в духе времени. Кроме того, Кудрин написал целый ряд очерков о передовиках производства, а также фельетоны на злобу дня.
ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
Формирование неповторимого стиля
Его творчество было по достоинству оценено в Москве, куда Кудрин впервые отправился в 1925 году. Его стихи появились на страницах таких крупных изданий, как «Комсомольская правда», «Прожектор», «Молодая гвардия» и целого ряда других. В рецензиях на его творчество особо отмечалось сочетание «тщательной отделки и металлического блеска», что со временем сформировалось в неповторимый стиль, всегда отличавший Дмитрия Борисовича Кедрина.
Многочисленные публикации в центральной прессе не смогли предотвратить арест поэта в 1929 году, когда он был арестован за то, что не донес на своего приятеля, отец которого был генералом армии Деникина. Проведя за решеткой 1 год и 3 месяца, осужденный на 2 года Дмитрий Кедрин был освобожден. Женившись вскоре после освобождения, поэт в 1931 году вместе с «коллегами по цеху» Михаилом Голодным и Михаилом Светловым окончательно перебрался в Москву, где обосновался в полуподвале старинного двухэтажного особняка на Таганке. Там молодая семья прожила вплоть до 1934 года, после чего уже с новорожденной дочерью переехала в поселок Черкизово.
Честно указав факт заключения под стражу, поэт некоторое время не печатается, работая литературным консультантом в издательстве «Молодая гвардия» и внештатным редактором в Гослитиздате. Именно здесь в 1932 году были напечатаны первые после ареста произведения Дмитрия Кедрина, в том числе, и стихотворение «Кукла», которое была замечено самим Горьким. Все последующее творчество поэта было посвящено историческим, камерным и даже весьма интимным темам, в которых он воспел истинную красоту вне времени. Это стало поводом для жесткой критики со стороны государства в лице руководителя Союза писателей В. Ставского, которому не по нраву пришлось равнодушие поэта к пафосу довоенной действительности.
Война
Начало Великой Отечественной войны Дмитрий Кедрин встретил в Черкизове. В армию его не взяли по причине плохого зрения. Эвакуироваться он не пожелал, о чем мог горько пожалеть, ведь немцев остановили всего лишь в 15 километрах от Черкизова. Первые военные годы он занимался переводом антифашистских стихотворений народов СССР, написанием двух книг оригинальных стихов. В отличие от переводов чужих стихов, в издании собственных творений ему было отказано. В мае 1943 года после многочисленных обращений Дмитрию Кедрину удалось попасть на фронт. До начала 1944 года он служил корреспондентом газеты «Сокол Родины», которая была «официальным изданием» 6-й воздушной армии, воевавшей на северо-западном направлении.
Дмитрий Борисович Кедрин трагически погиб 18 сентября 1945 года, попав под колеса пригородного поезда, возвращаясь из Москвы к себе в Черкизово. Все обстоятельства гибели поэта не выяснены до сих пор.
Юношеские годы на Украине
Литературным воспитанием внука занималась бабушка Неонила, весьма начитанная женщина, страстно любившая стихи, привившая Дмитрию любовь к поэзии: читала из своей тетради Пушкина , Лермонтова , Некрасова , а также в подлиннике - Шевченко и Мицкевича . Бабушка и стала первой слушательницей стихов Кедрина.
Среди предков поэта были дворяне, дочь Кедрина Светлана даже называет его «чистокровным дворянином» . Кедрину едва минуло 6 лет, когда семья поселилась в Екатеринославе (ныне - Днепропетровск). В 1916 году 9-летним Дмитрия отдали в коммерческое училище. По пути в училище по зелёной Надеждинской (ныне Чичеринской) улице к широкому проспекту, всегда останавливался на бульваре, где возвышался бронзовый Пушкин. «От памятника Пушкина начинается у меня тяга к искусству», - вспоминал впоследствии поэт.
В юности Кедрин много занимался самообразованием. Изучал не только литературу и историю, но и философию, географию, ботанику. На столе у него лежали тома художественной литературы, энциклопедический словарь, «Жизнь животных» Брема , труды из различных областей науки. Ещё в коммерческом училище Дмитрию удавались эпиграммы и стихи на злобу дня. Серьёзно заниматься поэзией начал с 16 лет.
Революция и гражданская война изменили все планы. Начал печататься в 1924 году в екатеринославской губернской комсомольской газете «Грядущая смена». Одно из первых опубликованных стихотворений называлось «Так приказал товарищ Ленин ».
В Москве и на фронте
В 1931 вслед за друзьями, поэтами Михаилом Светловым и Михаилом Голодным, переехал в Москву. Кедрин вместе с женой обосновался в полуподвале старого двухэтажного дома на Таганке в Товарищеском переулке. Честно написал в своей анкете, что в 1929 году на Украине был заключён в тюрьму «за недонесение известного контрреволюционного факта». Факт состоял в том, что у его приятеля отец был деникинским генералом, а Кедрин, зная об этом, в органы на него не донёс. За это «преступление» был осуждён на два года, провёл за решёткой 15 месяцев и был досрочно освобождён . С этим событием, а также с отказом Кедрина быть секретным осведомителем НКВД (сексотом) , ряд исследователей связывают последующие проблемы поэта с публикацией его произведений, а также тайну гибели Дмитрия Борисовича при невыясненных до сих пор обстоятельствах .
После рождения дочери, в декабре 1934 года семья Кедриных переезжает в подмосковный посёлок Черкизово Пушкинского района, где у поэта впервые появляется «рабочий кабинет», закуток за занавеской .
Работал в заводской многотиражке «Кузница» мытищинского завода «Метровагонмаш », затем литконсультантом при издательстве «Молодая гвардия » и одновременно внештатным редактором в Гослитиздате . Здесь публикует такие стихотворения, как замеченная Горьким «Кукла» (1932), «Подмосковная осень» (1937), «Зимнее» (1939), баллада «Зодчие» (1938), поэма «Конь» (1940). Произведения Кедрина очень психологичны, обращены к темам историческим, камерным и интимным, он прославлял творцов - создателей вневременной истинной красоты. К пафосу современной ему довоенной действительности поэт был почти равнодушен, за что генсек Союза писателей СССР В.Ставский жёстко критиковал Кедрина и, по свидетельству родственников поэта, даже угрожал ему . Критики советовали Дмитрию Борисовичу бежать от исторических тем.
Соседи и знакомые по Черкизову отмечали, что Кедрин производил впечатление молчаливого, замкнутого, углублённого в себя мыслителя: даже на прогулке он часто не здоровался, не отвечал на приветствия, не вступал ни с кем в разговоры. Поэт не расставался с блокнотом и карандашом, напряжённо работал над текстами своих произведений .
Я познакомился тут <на фронте> с исключительно интересными людьми… Если бы ты знала, сколько в них дерзкой отваги, спокойного мужества, какие это замечательные русские люди… Я чувствую себя в строю, а не где-то в стороне, а это очень важное чувство, которое я редко испытывал в Москве, в нашей писательской среде.
Из писем Дмитрия Кедрина жене
Сразу после войны, летом 1945 года, вместе с группой литераторов ездил в творческую командировку в Молдавию . По дороге домой сосед по купе нечаянно разбил кувшин с мёдом, который Дмитрий Борисович вёз детям, что было истолковано очевидцами как мистический знак скорой беды. 15 сентября на платформе Ярославского вокзала неустановленные лица по непонятной причине едва не столкнули Кедрина под поезд, и лишь вмешательство пассажиров в последний момент уберегло его. Вернувшись вечером домой в Черкизово, поэт в мрачном предчувствии сказал жене: «Это похоже на преследование». Жить ему оставалось три дня .
Гибель
У изголовья могилы Дмитрия Кедрина растёт 300-летний дуб, древнейший на Введенских горах, что стало мотивом философского стихотворения Светланы Кедриной, посвящённого памяти отца .
Творчество
Одним из наиболее значительных произведений Кедрина является стихотворная драма «Рембрандт » () о великом голландском художнике. Впервые поэма была опубликована в трёх номерах журнала «Октябрь» за 1940 год . При этом автору было велено сократить текст драмы, и Кедрин выполнил требование редакции. Поэтому читатель долгое время был знаком с текстом только в его журнальном варианте, который не раз перепечатывался. Полный авторский текст драмы впервые опубликован в книге С. Д. Кедриной об отце только в 1996 году . В 1970-1980 годах постановка была осуществлена в нескольких театрах России как драмы и однажды - как оперы. Поэму читали по радио и телевидению .
В том же жанре драмы в стихах до войны была написана «Параша Жемчугова». По воспоминаниям дочери поэта, над трагической историей крепостной актрисы Кедрин работал около десяти лет. Почти завершённая вещь бесследно исчезла осенью 1941-го - вместе с чемоданом рукописей в неразберихе, когда семья с двумя детьми готовилась от эвакуации, которая в последний момент сорвалась .
В 1933 году Кедрин начинает и только через семь лет заканчивает поэму «Свадьба» (впервые опубликована через 30 с лишним лет) - о всесокрушающей силе любви, перед которой не устояло даже сердце Аттилы, предводителя гуннов , который умер в ночь своей свадьбы, не выдержав нахлынувших и неведомых ранее чувств. Действие поэмы разворачивается на фоне масштабной картины смены цивилизаций и содержит в себе характерное для Кедрина историософское осмысление происходящих перемен.
В 1935 году Кедрин написал «Приданое», версию печальной судьбы поэта Фирдоуси . По мнению литературоведа Юрия Петрунина, Кедрин оснастил поэму автобиографическим подтекстом, усилил её звучание собственными переживаниями и мрачными предчувствиями.
Дар проникать в далёкие эпохи, быть в них не исследователем-архивистом, а современником, очевидцем давно канувших в Лету событий - редчайшее, исключительное свойство таланта Кедрина . В истории его, как правило, интересовали не князья и вельможи, а люди труда, творцы материальных и духовных ценностей. Особенно любил он Русь, написав о ней, кроме «Зодчих» , поэмы - «Конь », «Ермак », «Князь Василько Ростовский », «Песня про Алёну-старицу ». Вместе с тем поэзии Кедрина присуща недвусмысленная символика: строки в «Алёне Старице» «Все звери спят. Все люди спят. Одни дьяки людей казнят» - были написаны в разгар сталинского террора и цитируются всеми исследователями творчества поэта .
Дмитрий Борисович был не только мастером исторической поэмы и баллады , но и превосходным лириком. Одно из лучших его стихотворений «Хочешь знать, что такое Россия - Наша первая в жизни любовь?» , обращённое к истокам русского духа, датировано 18 сентября 1942 года, когда поэт дожидался разрешения выехать на фронт.
Поэзия Кедрина получила высокую оценку таких писателей, как М. Горький, В. Маяковский, М. Волошин, П.Антокольский, И. Сельвинский, М. Светлов, В. Луговской, Я. Смеляков, Л. Озеров, К. Кулиев и других. До войны Кедрин публиковался с поэмами в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Красная новь», со стихотворениями - сборниках «День советской поэзии», «Победители». Однако когда дело касалось издания книги, литературные критики были к поэту беспощадны .
Первую попытку выпустить свои стихи отдельным изданием в Государственном издательстве художественной литературы (ГИХЛ) Кедрин предпринял вскоре после приезда в Москву в 1931 году. Однако рукопись вернули, несмотря на положительные отзывы Эдуарда Багрицкого и Иосифа Уткина . Пытаясь найти компромисс с издательством, Кедрин вынужден был исключить из неё многие произведения, в том числе уже получившие признание. После тринадцати возвращений рукописи для доработки, нескольких переименований единственный прижизненный поэтический сборник -"Свидетели", в который вошли всего 17 стихотворений, был издан в 1940 году .
В 1942 году Кедрин сдал в издательство «Советский писатель» книгу «Русские стихи». Однако сборник не увидел свет из-за негативного отзыва рецензентов, один из которых обвинил автора в том, что он «не чувствует слова», второй - в «несамостоятельности, обилии чужих голосов», третий - в «недоработанности строк, неряшливости сравнений, неясности мышления» . Спустя десятилетия литературоведы характеризуют творческую палитру Кедрина совсем иначе: его поэзию военных лет питали интонации доверительной беседы, историко-эпическая тематика и глубокие патриотические импульсы .
|
|
|
|
| Кедрин в "Библиотеке советской поэзии". | Ленинградское издание "Детской литературы ". | Пермское "толстое" издание Кедрина тиражом 300000 экз. |
Уходя на фронт в 1943 году, Кедрин отдал новую книгу стихов «День гнева» в Гослитиздат, но и она получила несколько отрицательных рецензий и не была издана. Вероятной причиной отказа было то, что Кедрин отразил в стихах не героическую сторону войны, а скудную жизнь тыла, ночи в убежище, бесконечные очереди, нескончаемое человеческое горе.
Многие мои друзья погибли на войне. Круг одиночества замкнулся. Мне - скоро сорок. Я не вижу своего читателя, не чувствую его. Итак, к сорока годам жизнь сгорела горько и совершенно бессмысленно. Вероятно, виною этому - та сомнительная профессия, которую я выбрал или которая выбрала меня: поэзия.
Вместе с оригинальным творчеством Кедрин много занимался переводами по подстрочникам . С конца 1938-го по май 1939 года переводил с венгерского поэму Шандора Петефи «Витязь Янош», затем с польского поэму «Пан Твардовский» Адама Мицкевича. В 1939 году ездил в Уфу по заданию Гослитиздата переводить с башкирского стихи Мажита Гафури. В первые годы войны, перед отправкой во фронтовую газету, Кедрин много занимался переводами с балкарского (Гамзат Цадаса), с татарского (Муса Джалиль), с украинского (Андрей Малышко и Владимир Сосюра), с белорусского (Максим Танк), с литовского (Саломея Нерис, Людас Гира). Известны также его переводы с осетинского (Коста Хетагуров), с эстонского (Йоханнес Барбаус) и с сербскохорватского (Владимир Назор). Большинство этих переводов были опубликованы после смерти поэта .
До выхода сборника Кедрина в серии «Библиотека поэта» (1947) его творчество было известно лишь немногим знатокам поэзии. С. Щипачёв на Втором съезде СП в 1954 выступил против замалчивания творчества Кедрина.
В его творчестве наряду с песенными стихами о природе много публицистики и сатиры, и стихотворений повествовательных, часто исторического содержания. В его ясных и чётких стихах, где умело соблюдена мера в образном воссоздании духа и языка прошедших эпох, отражены страдания и подвиги русского народа, подлость, свирепость и произвол автократии.
Семья
Жена - Людмила Ивановна Кедрина (Хоренко) (10 января 1909 - 17 июля 1987), родом из Кривого Рога , из крестьянской семьи . Познакомились в 1926 году, поженились в 1930. Похоронена рядом с Д.Кедриным на Введенском кладбище в Москве (участок № 7). У Кедриных двое детей - Светлана и Олег (1941-1948) . Последний адрес Кедрина - посёлок Черкизово Пушкинского района Московской области, улица 2-я Школьная, дом 5. На доме установлена мемориальная доска .
Дочь поэта Светлана Дмитриевна Кедрина (р. , село Черкизово Московской области), поэт, прозаик, художник, известна своими работами по исследованию творчества отца. В 1996 году в Москве (издательство «Янико») вышла её книга воспоминаний об отце «Жить вопреки всему». За переиздание этой книги на Украине Светлана Кедрина в 2007 году была удостоена литературной премии им. Дмитрия Кедрина в номинации «Проза» .
В середине 1930-х годов, наблюдая за травлей Осипа Мандельштама, Николая Заболоцкого, Павла Васильева, Кедрин написал едкую эпиграмму :
У поэтов жребий странен,
Слабый сильного теснит.
Музыка на стихи Кедрина
- Тексты Кедрина использованы в Реквиеме Моисея Вайнберга ( -).
- Композитор Давид Тухманов в 1980-е годы на стихи Кедрина сочинил песню «Поединок». Композитор Игорь Николаев написал песню на стихотворение Дмитрия Кедрина «Бабка Мариула».
- На стихи Кедрина пишет казанский композитор Рустам Зарипов: «Голос», вокальная поэма (в оригинале - «Пластинка») и цикл «Пять хоров на стихи Дм. Кедрина» (для смешанного хора a capella).
- В 1991 году в Москве на фирме «Мелодия» вышел виниловый диск-гигант уфимского музыканта и писателя Сергея Круля «Все невольно в памяти очнётся…», в который помимо песен и романсов на стихи Рубцова, Блока, Заболоцкого и Жигулина, вошли две баллады на стихи Кедрина - «Сердце» и «Кровь». Этим же автором в апреле 2007 года записан компакт-диск «Пластинка» (8 песен) и передан в дар дочери поэта Светлане Кедриной.
- По мотивам поэмы «Свадьба» группой «Ария » написана песня «Аттила», вышедшая на альбоме «Феникс » в 2011 году. В тексте песни повествуется об Аттиле , вожде гуннов .
- На стихи Кедрина композитором Н.Пейко написан вокальный цикл «Картины и размышления», а также на стихи Кедрина писали ученики Пейко (Вульфов, Абдоков).
Сочинения
- Свидетели, 1940
- Рембрандт. Пьеса, 1940
- Избранное, 1947, 1953, 1957
- Стихотворения и поэмы, 1959
- Красота, 1965
- Избранные произведения, 1974, 1978
- Зодчие, 1980
- Стихотворения. Поэмы, 1982
- Соловьиный манок, М., "Книга", 1990
Источники
- Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917. - М .: РИК «Культура», 1996. - 492 с. - 5000 экз. - ISBN 5-8334-0019-8
Ссылки
| Портал «Литература » | |
| Портал «Персоналии » | |
| Дмитрий Кедрин в Викицитатнике | |
| Дмитрий Кедрин на Викискладе | |
| Проект «История России» |
- Кедрин Дмитрий стихи в Антологии русской поэзии
- Биографии. Интервью. Истории > Поэты-классики > 105 стихотворений Дмитрия Кедрина
Кедрин, Дмитрий Борисович – русский советский поэт. Родился 4 февраля 1907 года в донбасском поселке Щегловка в семье горняка. Начал печататься в 1924 году. Учился в Днепропетровском железнодорожном техникуме (1922-1924). В начале Великой Отечественной войны добровольцем ушел на фронт. Работал корреспондентом авиационной газеты “Сокол Родины” (1942-1944). Переехав в Москву, работал в заводской многотиражке и литконсультантом при издательстве “Молодая гвардия”.
Первый поэтический сборник – “Свидетели” был издан в 1940 году. Одним из первых значительных произведений Кедрина является замечательная стихотворная драма “Рембрандт” (1940) о великом голландском художнике.
У поэта был чудесный дар проникать в далекие эпохи. В истории его интересовали не князья и вельможи, а люди труда, творцы материальных и духовных ценностей. Особенно любил он Русь, написав о ней, кроме “Зодчих”, поэмы – “Конь”, “Ермак”, “Князь Василько Ростовский”, “Песня про Алену-старицу” и др.
Дмитрий Борисович был не только мастером исторической поэмы и баллады, но и превосходным лириком.
18 сентября 1945 он трагически погиб под колесами пригородного поезда (по данным Игоря Лосиевского, был выброшен). Похоронен в Москве на Введенском кладбище.
Вариант 2
Кедрин Дмитрий Борисович (1907-1945)- замечательный русский поэт, драматург и переводчик. В раннем возрасте стал сиротой и воспитывался бабушкой-дворянкой. Она приобщила будущего поэта к народному творчеству, ознакомила с поэзией таких известных писателей как Пушкин, Некрасов.
Родился на Донбассе в поселке Щеглова. Образование получал в Коммерческом училище и техникуме путей сообщения. В 1924 году уже печатался в местной комсомольской газете, писал стихи. Его увлекала не только поэзия, но и театр. С 1933-1941 гг. работал литконсультантом в издательстве “Молодая Гвардия” в Москве.
Известность к поэту пришла после издания стихотворения Кукла (1932), трогательных стихов о природе Руси (Подмосковная осень, 1937; Зимнее, 1939, Осенняя песня, 1940). Ряд стихотворений пронизаны нотками историзма и эпичности “Смертник”, “Казнь”, “Прошение”. В 1938 г. Кедрин издает замечательную поэму “Зодчие”, которая посвящалась строителям храма Василия Блаженного. Стихи “Алена-Старица” поэт посвятил московской воительнице.
“Свидетели” (1940 г) это первый и единственный сборник стихов поэта. В этом же году в свет выходит “Рембрандт” – драматическая история о голландском художнике. В 1943 году Кедрин работает корреспондентом в газете “Сокол Родины”, где печатался под вымышленным именем Вася Гашеткин. В этот период творчество поэта отражало горечь военного времени, непоколебимую волю к победе. Его беспокоила тема, разных социальных слоев населения. Он боролся за права талантливых, честных и смелых людей, которые были беззащитны против власти, грубой силы и корысти. Дмитрий создает поэму посвященную женщинам с нелегкой судьбой – Евдокии Лопухиной, княжне Таракановой, Прасковье Жемчуговой.
Кедрин много произведений посвятил мировой истории, ее связи с современностью, культуре других народов (Свадьба, Варвар и др.)
Он любил свою родину и посвятил Руси не одно произведение “Конь”, “Ермак”, “Князь Василько Ростовский”, “Песня про Алену-старицу”.
Кедрин Д. Б. заявил о себе не только как мастер поэмы, баллады, но и как замечательный лирик и переводчик. Он перевел много стихов с грузинского, литовского, украинского и других языков.
18 сентября 1945 года талантливый поэт погиб под колесами электрички от рук негодяев. Он предчувствовал беду и не раз замечал, что за ним ведется слежка.
(Пока оценок нет)
Другие сочинения:
- Борис Борисович Гребенщиков Биография Борис Борисович Гребенщиков – российский музыкант, поэт, один из основателей русской рок-музыки. Борис Гребенщиков родился в Ленинграде 27 ноября 1953 года. В 1970 году он окончил Физико-математический лицей в г. Ленинград. В 1972 году Борисом Гребенщиковым, Read More ......
- Анатолий Борисович Мариенгоф Биография Анатолий Мариенгоф – русский поэт и драматург, автор мемуаров. Родился 24 июня 1897 года в Нижнем Новгороде в семье государственного служащего. В 1913 году мать Анатолия умерла и отец решает перебраться в Пензу. Там Мариенгоф учился Read More ......
- Александр Борисович Чаковский Биография Александр Борисович Чаковский родился 13 августа 1913 года в Санкт-Петербурге в семье врача. Все свое детство проводит в Самаре, где в 1930 году оканчивает среднюю школу, далее переезжает в Москву и устраивается помощником монтера на завод. Read More ......
- Виктор Борисович Шкловский Биография Виктор Борисович Шкловский – известный русский писатель, критик, киносценарист, родившийся 12 января 1893 года в Санкт-Петербурге. Мать имела русско-немецкое происхождение. Юные годы Виктора Шкловского прошли в Петербурге. Много раз мальчика исключали из школы. Причина – плохая Read More ......
- Николай Иванович Рыленков Рыленков Николай Иванович, русский советский поэт. Член КПСС с 1945. Родился в крестьянской семье. Окончил факультет литературы и языка Смоленского педагогического института (1933). Участник Великой Отечественной войны 1941−45. Печатался с 1926. Первая книга стихов – “Мои герои” Read More ......
- Сигрид Унсет Биография Сигрид Унсет – норвежская писательница. Родиной ее стал Каллундборг на острове Зеландия. Отец был норвежцем, мать – датчанкой. Вскоре семья переехала в Норвегию. В столице прошла юность Сигрид. Она часто посещала Исторический музей, с раннего детства ей Read More ......
- Сергей Петрович Алексеев Биография С. П. Алексеев родился на Украине, Погребищенском районе Винницкой области, в селе Плисков 1 апреля 1922 года. Отец работал врачом. С десяти лет мальчик учился в Москве. Окончив в 1940 году среднюю школу стал курсантом авиационного Read More ......
- Владимир Дмитриевич Дудинцев Биография Русский советский писатель-прозаик Дудинцев Владимир Дмитриевич родился в г. Купянск Харьковской области 16 (28) июля 1918 года. Отец будущего писателя, Семен Николаевич Байков служил в царской армии в чине офицера. Он был расстрелян большевиками в Харькове. Read More ......
Дмитрий Борисович Кедрин родился 4 февраля 1907 года в городе Макеевка. Мать родила его от мужчины на стороне, поэтому его усыновил брат матери и дал ему свое имя и фамилию. После того как названый отец отошел в мир иной, воспитанием Кедрина занимались бабушка, мама и тетя. Мальчика воспитывали стихами М.Ю. Лермонтова, Н.А. Некрасова и сказками А.С. Пушкина. В связи с чем, у него с детских лет была тяга к литературному творчеству. Уже в 1924 в газете печатаются его первые стишки.
Этот момент можно считать началом литературной карьеры автора, однако сам он называл началом его карьеры момент публикации его поэмы "Казнь", которое состоялось в 1928 году в известном журнале Москвы "Октябрь".
После чего его стихотворения активно публиковались в ряде газет и журналов. В 1929 году его посадили в тюрьму - он не донес на отца своего друга, который являлся деникинским генералом. Срок его заключения составлял два года, однако пробыл он под стражей меньше полутора года и был освобожден досрочно. Это повлияло на судьбу автора, как минимум это событие заставило его эмигрировать в Москву.
Благодаря хорошим друзьям он смог стать одним из сотрудников литературного здания в газете "Кузница".
Автор часто приносил домой рюкзак с рукописными текстами начинающих авторов, так как это были рукописи, почерк не всегда был разборчив, поэтому Кедрин проводил за ними большую часть ночного времени, параллельно занимаясь написанием ответов размером в 3-4 листа.
Соседи отмечал,и что часто Кедрин с ними не здоровался, не вступал в беседы и игнорировал приветствия с их стороны. Однако никто не замечал, что все это время он ходил с блокнотом и ручкой в руках. Именно в этот период своей жизни он написал свои самые лучшие произведения.
Поэмы исторической тематики, вышедшие перед войной, а также всего одна книга со стихами "Свидетели" стали ключом к его знаменитости. В этот момент он уже был членом Союза писателей. Однако нехорошие события продолжали преследовать автора, и в этот раз это была ненависть в его адрес со стороны председателя Союза писателей, который за спиной называл Кедрина врагом народа.
Начало Великой Отечественно вынудило автора вместе с семьей оставаться в Черкизове, так как поездов в Москву не было, а членов Союза писателей эвакуировали. На фронт Кедрин не попал по причине слабого зрения. Однако это не заставило его сидеть, сложа руки, он активно принимал участие в дежурстве во время ночных налетов на Москву, рыл окопы, помогал в поимке врагов.
Хоть публиковаться он и не мог, однако творческой деятельности не оставлял, очень много писал и параллельно с этим занимался переводом антифашистских стихотворений. Он очень хотел попасть на фронт, и в 1943 году был направлен на прохождение медицинской комиссии.
С окончанием войны семья Кедрина, а именно он, жена, сынок и дочка продолжили проживать в Черкизове. Автор имел массу творческих идей. У него был готов к издательству поэтический сборник под названием "Русские стихи", однако он имел негативный отзыв, который дал возможность Союзу писателей "завернуть" книгу.
В связи с чем, для заработка денег, на которые ему необходимо было кормить свою семью, он берется за всевозможной работой.
В 1945, в год принятия Потсдамского соглашения, Дмитрий направляется в Москву, чтобы забрать деньги от Союза писателей, но не возвращается в родной Черкизов. Спустя несколько дней жена Кедрина опознает автора по фотографиям, представленным из городского морга Москвы. Тело автора было обнаружено 19 сентября того же года на мусорной куче, что располагалась недалеко от железнодорожных путей. Когда Людмила Кедрина попробовала узнать картину смерти мужа, так как у него были сломаны ребра и плече, ей культурно намекнули, чтобы она беспокоилась о воспитании детей. Кедрина Дмитрия Борисовича похоронили в Москве.