Главный герой произведения Алеша рассказывает о том, что его первым отчетливым воспоминанием стала смерть отца. В этот момент ребенок еще не понимает, что осиротел, но надолго запоминает отчаянный крик и рыдания Варвары, его матери. Трагедия провоцирует преждевременные роды у женщины, и вскоре сам Алеша, его новорожденный брат и мать едут вместе с бабушкой Акулиной в Нижний Новгород.
По дороге младенец умирает. Бабушка всячески старается развеселить и успокоить внука, отвлекая его различными сказками, а по прибытии к месту назначения Алешу и его мать встречают дед Василий Каширин, а также дядья, все эти люди сразу же вызывают у малыша антипатию и страх.
Большая семья дедушки проживает в доме, первый этаж которого занят мастерской, где выполняются красильные работы. Мальчик быстро понимает, что домочадцы абсолютно не дружат между собой, относятся друг к другу с неприязнью и между дядьями не утихает соперничество.
Его мать Варя в свое время вступила в брак без благословения со стороны отца, поэтому ее братья не устают требовать у старшего Каширина положенное сестре приданое. Прибытие в дом Варвары и ее сынишки лишь усиливает всеобщую враждебность и напряженность, царящие в этой семье.
Каждую субботу дед устраивал порку внукам, в чем-либо провинившимся на протяжении недели. Наступает момент, когда то же самое происходит и с Алешей, однако впоследствии, когда избитый мальчик вынужден отлеживаться в кровати, старик приходит к нему мириться. Ребенок понимает, что на самом деле дед не является столь уж страшным и жестоким человеком, но и не может простить ему истязаний. Подмастерье по кличке Цыганок, выросший в доме Кашириных, бросается на помощь Алеше, подставляя собственные руки под безжалостные розги.
Сын Варвары вскоре сближается с этим симпатичным, веселым и работящим пареньком, однако вскоре Цыганок погибает, один из дядьев Алеши заставляет его нести на могилу своей супруги тяжелейший крест, и юноша, надорвавшись, умирает от внутреннего кровотечения. Со временем жизнь в доме Каширина становится все более тяжелой, мучительной и печальной, единственной отрадой для мальчика остаются сказки его бабушки Акулины.
Алеша замечает и то, что соседи уважают и любят эту пожилую женщину и постоянно обращаются к ней за советами по самым различным вопросам, она знает множество кулинарных рецептов, прекрасно умеет плести кружева, а дед понемногу начинает обучать внука грамоте. Паренек оказывается способным учеником и вскоре без труда разбирает церковный устав.
Тем временем дядья мальчика все более настойчиво требуют у деда приданое Варвары, один из них даже угрожает ему расправой, в итоге Каширины приобретают другой дом. В это время у Алеши завязывается дружба с квартирантом, прозванным Хорошим Делом. Этот человек отличается незаурядным умом, склонностью к изобретательству, спокойным характером, и под его руководством парень учится излагать происшедшие события по порядку, не добавляя излишних подробностей. Однако бабушке и дедушке Алеши совсем не нравится его общение со странным, не похожим на других мужчиной, и Хорошее Дело вынужден уехать.
Дед настаивает на том, чтобы мать Алексея повторно вышла замуж, однако молодая женщина отказывается от любых предложений. Когда бабушка заступается за дочь, Каширин безжалостно ее избивает, и возмущенный до глубины души внук мстит обидчику, испортив его святцы.
Алеша переносит оспу, болезнь протекает долго и тяжело, в течение всего этого времени о мальчике усердно заботится бабушка. Вместо сказок она теперь рассказывает ему об отце, Максиме Пешкове, о котором сын фактически ничего не знает. Покойный Максим был отличным мастером-краснодеревщиком, но Варвара вышла за него вопреки воле отца, Каширин полагал, что его красивая дочь достойна получить в супруги настоящего дворянина.
Через некоторое время мать Алеши все же выбирает для себя второго мужа, некоего Евгения Максимова. Мальчик сразу же проникается к отчиму неприязнью, а дела деда идут все хуже, он продает дом и снимает две небольшие комнатки в подвальном помещении. Алексей вынужден жить с матерью и ее супругом, он видит, что отчим обманывает Варвару с другой женщиной и регулярно поднимает на нее руку, невзирая на ее беременность. Однажды парень даже замахивается на Евгения ножом, но мать успевает перехватить его руку.
Алеше снова приходится поселиться у бабушки и дедушки, старик проявляет крайнюю скупость, Акулина вышивает и плетет кружева, чтобы заработать хотя бы несколько копеек на хлеб. Ее внук собирает различную ветошь, кости, не стесняется обкрадывать пьяных, ворует дрова, а школьные товарищи, видя все происходящее, не перестают издеваться над Алешей и нищетой его семьи. Вскоре к Кашириным приезжает Варвара с малышом, ее супруг сбежал, и женщина не знает, где он находится.
Мать Алексея серьезно больна, а бабушка перебирается в дом одного состоятельного купца, нанявшего ее для вышивки покрова. Старый Каширин вынужден ухаживать за маленьким внуком, из-за своей жадности он то и дело недокармливает малыша.
Сам Алеша также охотно играет с братом, но Варвара по прошествии нескольких месяцев уходит из жизни на руках у сына, не встретившись более с мужем. Сразу же после похорон дед объявляет парнишке о том, что не намеревается его содержать, и отныне для мальчика начинается совершенно самостоятельная жизнь, он приступает к настоящей, взрослой работе на чужих людей.
Максим Горький
Сыну моему посвящаю
В полутёмной тесной комнате, на полу, под окном, лежит мой отец, одетый в белое и необыкновенно длинный; пальцы его босых ног странно растопырены, пальцы ласковых рук, смирно положенных на грудь, тоже кривые; его весёлые глаза плотно прикрыты чёрными кружками медных монет, доброе лицо темно и пугает меня нехорошо оскаленными зубами.
Мать, полуголая, в красной юбке, стоит на коленях, зачёсывая длинные, мягкие волосы отца со лба на затылок чёрной гребёнкой, которой я любил перепиливать корки арбузов; мать непрерывно говорит что-то густым, хрипящим голосом, её серые глаза опухли и словно тают, стекая крупными каплями слёз.
Меня держит за руку бабушка - круглая, большеголовая, с огромными глазами и смешным рыхлым носом; она вся чёрная, мягкая и удивительно интересная; она тоже плачет, как-то особенно и хорошо подпевая матери, дрожит вся и дёргает меня, толкая к отцу; я упираюсь, прячусь за неё; мне боязно и неловко.
Я никогда ещё не видал, чтобы большие плакали, и не понимал слов, неоднократно сказанных бабушкой:
Попрощайся с тятей-то, никогда уж не увидишь его, помер он, голубчик, не в срок, не в свой час…
Я был тяжко болен, - только что встал на ноги; во время болезни - я это хорошо помню - отец весело возился со мною, потом он вдруг исчез, и его заменила бабушка, странный человек.
Ты откуда пришла? - спросил я её.
Она ответила:
С верху, из Нижнего, да не пришла, а приехала! По воде-то не ходят, шиш!
Это было смешно и непонятно: наверху, в доме, жили бородатые, крашеные персияне, а в подвале старый, жёлтый калмык продавал овчины. По лестнице можно съехать верхом на перилах или, когда упадёшь, скатиться кувырком, это я знал хорошо. И при чём тут вода? Всё неверно и забавно спутано.
А отчего я шиш?
Оттого, что шумишь, - сказала она, тоже смеясь.
Она говорила ласково, весело, складно. Я с первого же дня подружился с нею, и теперь мне хочется, чтобы она скорее ушла со мною из этой комнаты.
Меня подавляет мать; её слёзы и вой зажгли во мне новое, тревожное чувство. Я впервые вижу её такою, - она была всегда строгая, говорила мало; она чистая, гладкая и большая, как лошадь; у неё жёсткое тело и страшно сильные руки. А сейчас она вся как-то неприятно вспухла и растрёпана, всё на ней разорвалось; волосы, лежавшие на голове аккуратно, большою светлой шапкой, рассыпались по голому плечу, упали на лицо, а половина их, заплетённая в косу, болтается, задевая уснувшее отцово лицо. Я уже давно стою в комнате, но она ни разу не взглянула на меня, - причёсывает отца и всё рычит, захлёбываясь слезами.
В дверь заглядывают чёрные мужики и солдат-будочник. Он сердито кричит:
Скорее убирайте!
Окно занавешено тёмной шалью; она вздувается, как парус. Однажды отец катал меня на лодке с парусом. Вдруг ударил гром. Отец засмеялся, крепко сжал меня коленями и крикнул:
Ничего не бойся, Лук!
Вдруг мать тяжело взметнулась с пола, тотчас снова осела, опрокинулась на спину, разметав волосы по полу; её слепое, белое лицо посинело, и, оскалив зубы, как отец, она сказала страшным голосом:
Дверь затворите… Алексея - вон!
Оттолкнув меня, бабушка бросилась к двери, закричала:
Родимые, не бойтесь, не троньте, уйдите Христа ради! Это не холера, роды пришли, помилуйте, батюшки!
Я спрятался в тёмный угол за сундук и оттуда смотрел как мать извивается по полу, охая и скрипя зубами, а бабушка, ползая вокруг, говорит ласково и радостно:
Во имя отца и сына! Потерпи, Варюша!.. Пресвятая мати божия, заступница:
Мне страшно; они возятся на полу около отца, задевают его, стонут и кричат, а он неподвижен и точно смеётся. Это длилось долго - возня на полу; не однажды мать вставала на ноги и снова падала; бабушка выкатывалась из комнаты, как большой чёрный мягкий шар; потом вдруг во тьме закричал ребёнок.
Слава тебе, господи! - сказала бабушка. - Мальчик!
И зажгла свечу.
Я, должно быть, заснул в углу, - ничего не помню больше.
Второй оттиск в памяти моей - дождливый день, пустынный угол кладбища; я стою на скользком бугре липкой земли и смотрю в яму, куда опустили гроб отца; на дне ямы много воды и есть лягушки, - две уже взобрались на жёлтую крышку гроба.
У могилы - я, бабушка, мокрый будочник и двое сердитых мужиков с лопатами. Всех осыпает тёплый дождь, мелкий, как бисер.
Зарывай, - сказал будочник, отходя прочь.
Бабушка заплакала, спрятав лицо в конец головного платка. Мужики, согнувшись, торопливо начали сбрасывать землю в могилу, захлюпала вода; спрыгнув с гроба, лягушки стали бросаться на стенки ямы, комья земли сшибали их на дно.
Отойди, Лёня, - сказала бабушка, взяв меня за плечо; я выскользнул из-под её руки, не хотелось уходить.
Экой ты, господи, - пожаловалась бабушка, не то на меня, не то на бога, и долго стояла молча, опустив голову; уже могила сровнялась с землёй, а она всё ещё стоит.
Мужики гулко шлёпали лопатами по земле; налетел ветер и прогнал, унёс дождь. Бабушка взяла меня за руку и повела к далёкой церкви, среди множества тёмных крестов.
Ты что не поплачешь? - спросила она, когда вышла за ограду. Поплакал бы!
Не хочется, - сказал я.
Ну, не хочется, так и не надо, - тихонько выговорила она.
Всё это было удивительно: я плакал редко и только от обиды, не от боли; отец всегда смеялся над моими слезами, а мать кричала:
Не смей плакать!
Потом мы ехали по широкой, очень грязной улице на дрожках, среди тёмнокрасных домов; я спросил бабушку:
А лягушки не вылезут?
Нет, уж не вылезут, - ответила она. - Бог с ними!
Ни отец, ни мать не произносили так часто и родственно имя божие.
Через несколько дней я, бабушка и мать ехали на пароходе, в маленькой каюте; новорожденный брат мой Максим умер и лежал на столе в углу, завёрнутый в белое, спеленатый красною тесьмой.
Примостившись на узлах и сундуках, я смотрю в окно, выпуклое и круглое, точно глаз коня; за мокрым стеклом бесконечно льётся мутная, пенная вода. Порою она, вскидываясь, лижет стекло. Я невольно прыгаю на пол.
Не бойся, - говорит бабушка и, легко приподняв меня мягкими руками, снова ставит на узлы.
Над водою - серый, мокрый туман; далеко где-то является тёмная земля и снова исчезает в тумане и воде. Всё вокруг трясётся. Только мать, закинув руки за голову, стоит, прислоняясь к стене, твёрдо и неподвижно. Лицо у неё тёмное, железное и слепое, глаза крепко закрыты, она всё время молчит, и вся какая-то другая, новая, даже платье на ней незнакомо мне.
Детство
Краткое содержание повести
Повествование от имени главного героя.
I
Умер отец (сейчас одет “в белое и необыкновенно длинный; пальцы его босы ног странно растопырены, пальцы ласковых рук, смирно положены на грудь, тоже кривые; его веселые глаза плотно прикрыты черными кружками медных монет, доброе лицо темно и пугает меня нехорошо оскаленными зубами”). Мать полуголая возле него на полу. Приехала бабушка – “круглая, большеголовая, с огромными глазами и смешным рыхлым носом; она вся черная, мягкая и удивительно интересная… она говорила ласково, весело, складно. Я с первого же дня подружился с нею”.
Мальчик тяжело болен, только встал на ноги. Мать Варвара: “я впервые вижу ее такою, – она была всегда строгая, говорила мало; она чистая, гладкая и большая, как лошадь; у нее жесткое тело и страшно сильные руки. А сейчас она вся как-то неприятно вспухла и растрепана, все на ней разорвалось; волосы, лежавшие на голове аккуратно, большою светлой шапкой, рассыпались по голому плечу… “. У матери начались схватки, родила ребенка.
Помнил похороны. Был дождь. На дне ямы лягушки. Их тоже закопали. Плакать ему не хотелось. Он плакал редко от обиды, никогда от боли. Отец смеялся над его слезами, мать плакать запрещала.
Ехали на пароходе. Новорожденный Максим умер. Ему страшно. Саратов. Бабушка и мать вышли хоронить. Пришел матрос. Когда загудел паровоз, тот бросился бежать. Алеша решил, что ему тоже нужно бежать. Нашли. У бабушки длинные густые волосы. Нюхала табак. Хорошо рассказывает сказки. Даже матросам нравится.
Приехали в Нижний. Встречали дед, дядья Михаил и Яков, тетка Наталья (беременна) и двоюродные, оба Саши, сестра Катерина.
Ему никто не понравился, “я чувствовал себя чужим среди них, даже и бабушка как-то померкла, отдалилась”.
Пришли к “приземистому одноэтажному дому, окрашенному грязно-розовой краской, с нахлобученной низкой крышей и выпученными окнами”. Дом показался большим, но был тесным. Двор неприятный, завешен мокрыми тряпками, заставлен чанами с разноцветной водой.
II
“Дом деда был наполнен туманом взаимной вражды всех со всеми; она отравляла взрослых, и даже дети принимали в ней живое участие”. Братья требовали у отца раздел имущества, приезд матери еще усугубил все. Сыновья орали на отца. Бабушка предложила все отдать. Братья подрались.
Дед внимательно следил за мальчиком. Казалось, что дед злой. Заставил его учить молитвы. Этому учила Наталья. Не понимал слов, спрашивал у Натальи, та заставляла просто запоминать, искажал специально. Его раньше не били. Сашку должны были пороть за наперсток (дядья хотели подшутить над полуслепым мастером Григорием, Михаил велел племяннику накалить наперсток для Григория, но его взял дед). Провинился и сам. Решил что-нибудь покрасить. Саша Яковов предложил покрасить скатерть. Цыганок попытался ее спасти. Бабушка спрятала скатерть, но Саша проболтался. Его тоже решили пороть. Все боялись матери. Но она не отняла своего ребенка, ее авторитет у Алеши пошатнулся. Засекли до потери сознания. Болел. Дед пришел к нему. Рассказывал, как в молодости баржи тянул. Потом водолив. Его звали, но он не уходил. Да и мальчику не хотелось, чтобы ушел.
Цыганок подставил свою руку, чтобы мальчику было не так больно. Учил, что делать, чтобы не так больно было.
III
Цыганок занимал особое место в доме. “Золотые руки у Иванка”. Дядья не шутили с ним, как с Григорием. За глаза о цыганке говорили сердито. Так хитрили друг перед другом, чтобы никто его не взял к себе работать. Он хороший работник. Они еще боялись, что дед его себе оставит.
Цыганок – подкидыш. У бабушки рожено было 18. Замуж вышла в 14.
Очень любил Цыганка. Умел обращаться с детьми, веселый, знал фокусы. Мышей любил.
В праздники Яков любил на гитаре играть. Пел бесконечную тоскливую песню. Цыганок хотел петь, но голоса не было. Танцевал Цыганок. Потом бабушка с ним.
Дядя Яков свою жену до смерти забил.
Побаивался Григория. Дружил с Цыганком. Все равно подставлял свою руку. Каждую пятницу Цыганок ездил за провизией (в основном воровал).
Цыганок погиб. Яков решил крест жене поставить. Большой, дубовый. Крест несли дядья и Цыганок. “Упал, а его и придавило… И нас бы покалечило, да мы вовремя сбросили крест”. Цыганок долго лежал на кухне, изо рта кровь. Потом умер. Бабушка, дед и Григорий сильно переживали.
IV
Спит с бабушкой, та долго молится. Говорит не по писанному, от души. “Мне очень нравится бабушкин бог, такой близкий ей”, что часто просил рассказать о нем. “Говоря о боге, рае, ангелах, она становилась маленькой и кроткой, лицо ее молодело, влажные глаза струили особенно теплый свет”. Бабушка говорила, что живется им хорошо. Но это не так. Наталья просила у бога смерти, Григорий все хуже видел, собирался по миру идти. Алеша хотел в поводыри к нему. Наталью был дядя. Бабушка рассказывала, что дед ее тоже бил. Рассказывала, что нечистых видела. А еще сказки и рассказы, были и стихи. Знала их много. Боялась тараканов. В темноте слышала их и просила убить. Так спать не могла.
Пожар. Бабушка бросилась в огонь за купоросом. Обожгла руки. Любила лошадь. Ее спасли. Мастерская сгорела. Спать в эту ночь не удалось. Наталья рожала. Умерла. Алеше плохо, отнесли спать. У бабушки сильно болели руки.
V
Дядья разделились. Яков в городе. Михаил за рекой. Дед купил другой дом. Много квартирантов. Акулина Ивановна (бабушка) была знахаркой. Всем помогала. Давала хозяйственные советы.
История бабушки: мать была увечной, но раньше знатная кружевница. Дали ей вольную. Просила милостыню. Акулина училась кружева плести. Скоро о ней во всем городе знали. Дед в 22 был водоливом уже. Его мать решила их поженить.
Дед болел. От скуки решил учить мальчика азбуке. Тот быстро схватывал.
Дрался с уличными мальчишками. Очень силен.
Дед: когда приехали разбойники, его дед бросился в колокола звонить. Порубили. Помнил себя с 1812, когда 12 было. Пленные французы. Приезжали все смотреть на пленных, ругали, но многие и жалели. Многие от холода умирали. Денщик Мирон лошадей хорошо знал, помогал. А офицер скоро помер. Он хорошо относился к ребенку, даже языку своему учил. Но запретили.
Никогда не говорил об отце Алеши и о матери. Дети не удались. Однажды дед ни с того, ни с сего ударил бабушку в лицо. “Сердится, трудно ему, старому, неудачи все… “
VI
Однажды вечером, не поздоровавшись, в комнату ворвался Яков. Сказал, что Михаил совсем с ума сошел: изорвал его готовое платье, посуду перебил и обидел его с Григорием. Михаил сказал, что отца убьет. Хотели Варварино приданое. Мальчик должен был смотреть на улицу и сказать, когда появится Михаил. Страшно и скучно.
“То, что мать не хочет жить в своей семье, все выше поднимает ее в моих мечтах; мне кажется, что она живет на постоялом дворе при большой дороге, у разбойников, которые грабят проезжих богачей и делят награбленное с нищими”.
Бабушка плачет. “Господи, али не хватило у тебя разума доброго на меня, на детей моих?”
Почти каждый выходной к их воротам сбегали мальчишки: “У Кашириных опять дерутся!” Михаил появлялся вечером, всю ночь держал дом в осаде. Иногда с ним несколько пьяных помещиков. Выдергивали кусты малины и смородины, разнесли баню. Однажды дед особенно плохо себя чувствовал. Встал, зажег огонь. Мишка запустил в него половинкой кирпича. Не попал. В другой раз дядя взял кол и ломился в дверь. Бабушка хотела с ним поговорить, боялась, что изувечат, но тот ударил ее колом по руке. Михаила связали, окатили водой и положили в сарае. Бабушка сказала деду, чтобы отдал им Варино приданое. У бабушки сломалась кость, пришла костоправка. Алеша подумал, что это бабушкина смерть, бросился на нее, не подпускал к бабушке. Его унесли на чердак.
VII
У деда – один бог, у бабушки – другой. Бабушка “почти каждое утро находила новые слова хвалы, и это всегда заставляло меня вслушиваться в молитву ее с напряженным вниманием”. “Ее бог был весь день с не, она даже животным говорила о нем. Мне было ясно, что этому богу легко и покорно подчиняется все: люди, собаки, птицы, пчелы и травы; он ко всему на земле был одинаково добр, одинаково близок”.
Однажды кабатчица поссорилась с дедом, заодно обругала бабушку. Решил отомстить. Запер ее в погребе. Бабушка отшлепала, когда поняла. Сказала, чтобы в дела взрослых не вмешивался, кто виноват не всегда понятно. Господь и сам не всегда понимает. Ее бог стал ему ближе и понятнее.
Дед молился не так. “Становился он всегда на один и тот же сучок половицы, подобный лошадиному глазу, с минуту стоял молча, вытянув руки вдоль тела, как солдат… голос его звучит внятно и требовательно… Не шибко бьет себя в груди и настойчиво просит… Теперь он крестился часто, судорожно, кивает головою, точно бодаясь, голос его взвизгивает и всхлипывает. Позднее, бывая в синагогах, я понял, что дед молился, как еврей”.
Алеша знал все молитвы на память и следил, чтобы дед не пропускал, когда это все же случалось злорадствовал. Бог деда был жесток, но он его тоже вовлекал во все дела, даже чаще чем бабушка.
Однажды деда спасли от беды святые, было написано в святцах. Дед тайно занимался ростовщичеством. Пришли с обыском. Дед молился до утра. Закончилось благополучно.
Не любил улицу. С уличными дрался. Его не любили. Но его это не обижало. Возмущала их жестокость. Они издевались над пьяными нищими. Доставалось нищему Игоша Смерть в Кармане. Мастер Григорий ослеп. Ходил с маленькой серой старушкой и она просила милостыню. Не мог подойти к нему. Бабушка всегда подавала ему, разговаривала с ним. Бабушка говорила, что за этого человека господь их накажет. Через лет 10 дед сам ходил и просил милостыню. На улице также была распутная баба Ворониха. Был у нее муж. Захотел получить более высокий чин, продал жену начальнику, тот ее увез на 2 года. А когда воротилась, ее мальчик и девочка умерли, а муж проиграл казенные деньги и начал пить.
У них был скворец. Его бабушка у кота отняла. Научила говорить. Скворец подражал деду, когда тот молитвы читал. В доме было интересно, но иногда наваливалась непонятная тоска.
VIII
Дед продал дом кабатчику. Купил другой. Он был лучше. Было много квартирантов: военный из татар с женою, извозчик Петр и его немой племянник Степа, нахлебник Хорошее Дело. “Это был худощавый, сутулый человек, с белым лицом в черной раздвоенной бородке, с добрыми глазами, в очках. Был он молчалив, незаметен и, когда его приглашали обедать, чай пить, неизменно отвечал: Хорошее дело”. Бабушка так его и звала. “Вся комната его было завалена какими-то ящиками, толстыми книгами незнакомой мне гражданской печати; всюду стояли бутылки с разноцветными жидкостями, куски меди и железа, прутья свинца. С утра и до вечера… плавил свинец, паял какие-то медные штучки, что-то взвешивал на маленьких весах, мычал, обжигал пальцы… а иногда вдруг останавливался среди комнаты или у окна и долго стоял, закрыв глаза, подняв лицо, остолбеневший и безмолвный”. Алеша влезал на крышу и наблюдал за ним. Хорошее Дело был беден. Никто в доме его не любил. Спросил, что делает. Хорошее Дело предложил влезть к нему в окно. Предложил сделать налиток, чтобы мальчик к нему больше не ходил. Тот обиделся.
Когда не было деда устраивали интересные собрания. Все жители собирались пить чай. Весело. Бабушка рассказала историю про Ивана-воина и Мирона-отшельника. Хорошее Дело был потрясен, сказал, что эту историю обязательно нужно записать. Мальчика снова потянуло к нему. Любили сидеть вдвоем и молчать. “Ничего особенного я не вижу на дворе, но от этих толчков локтем и от кратких слов все видимое кажется мне особенно значительным, все крепко запоминается”.
Ходили с бабушкой за водой. Пятеро мещан били мужика. Бабушка бесстрашно тыкала их коромыслом. Хорошее Дело поверил ему, но сказал, что эти случаи нельзя запоминать. Учил драться: быстрее – значит сильнее. Дед бил его за каждое посещение. Его выжили. Не любили, так как был чужой, не такой, как все. Мешал бабушке убирать комнату, обозвал всех дураками. Дед был рад, что выжил. Алеша со злости изломал ложку.
IX
“В детстве я представляю сам себя ульем, куда разные простые, серые люди сносили, как пчелы, мед своих знаний и дум о жизни, щедро обогащая душу мою, кто чем мог. Часто мед этот был грязен и горек, но всякое знание – все-таки мед”.
Подружился с Петром. Был похож на деда. “… он походил на подростка, нарядившегося для шутки стариком. Лицо у него было плетеное, как решето, все из тонких кожаных жгутиков, между ними прыгали, точно жили в клетке, смешные бойкие глаза с желтоватыми белками. Сивые волосы его курчавились, бородка вилась кольцами; он курил трубку… “. Спорил с дедом, “кто из святых кого святее”. На их улице поселился барин, который для развлечения стрелял в людей. Чуть не попал в Хорошее Дело. Петр любил его дразнить. Однажды дробь попала ему в плечо. Рассказывал такие же рассказы, как бабушка с дедом. “Разнообразные, они все странно схожи один с другим: в каждом мучили человека, издевались над ним, гнали его”.
По праздникам в гости приходили братья. Путешествовали по крышам, увидали барина, у него щенки. Решили напугать барина и взять щенков. Алеша должен был поплевать ему на лысину. Братья оказались ни при чем.
Петр его похвалил. Остальные ругали. После этого невзлюбил Петра.
В доме Овсянникова жили три мальчика. Наблюдал за ними. Они были очень дружны. Однажды играли в прятки. Маленький упал в колодец. Алеша спас, подружились. Алеша ловил им птиц. У них была мачеха. Из дома вышел старик и запретил Алеше ходить к нему. Петр врал про Алешу дедушке. Началась у Алеши и Петра война. Знакомство с барчуками продолжалось. Ходил тайком.
Петр часто разгонял их. “Он теперь смотрел как-то вбок и давно перестал посещать бабушкины вечера; не угощал вареньем, лицо его ссохлось, морщины стали глубже, и ходил он качаясь, загребая ногами, как больной”. Однажды пришел полицейский. Его нашли мертвого во дворе. Немой вовсе не был немым. Был еще третий. Сознались, что грабили церкви.
X
Алеша ловил птиц. Они не шли в западню. Досадовал. Когда вернулся домой, узнал, что приехала мать. Он волновался. Мать заметила, что он вырос, на нем грязная одежда и он весь белый с мороза. Стала раздевать его и натирать уши гусиным салом. “… было больно, но от нее исходил освежающий, вкусный запах, и это уменьшало боль. Я прижимался к ней, заглядывая в глаза ее, онемевший от волнения… ” дед хотел поговорить с матерью, его прогнали. Бабушка просила простить дочь. Потом они плакали, Алеша тоже расплакался, обнимая их. Рассказывал матери про Хорошее дело, о трех мальчиках. “Было больно и сердцу, я сразу почувствовал, что не будет она жить в этом доме, уйдет”. Мать стала учить его гражданской грамоте. В несколько дней научился. “Она стала требовать, чтобы я все больше заучивал стихов, а память моя все хуже воспринимала эти строки, и все более росло, все злее становилось непобедимое желание переиначить, исказить стихи, подобрать к ним другие слова; это удавалось мне легко – ненужные слова являлись целыми роями и быстро спутывали обязательное, книжное”. Мать теперь учила алгебре (давалась легко), грамматике и письму (с трудом). “Первые дни по приезде она была ловкая, свежая, а теперь под глазами у нее легли темные пятна, она целыми днями ходила непричесанная, в измятом платье, не застегнув кофту, это ее портило и обижало меня… ” Дед хотел сосватать дочь. Та отказалась. Бабушка стала заступаться. Дед жестоко побил бабушку. Алеша бросался подушками, дед опрокинул ведро с водой и ушел к себе. “Я разобрал ее тяжелые волосы, – оказалось, что глубоко под кожу ей вошла шпилька, я вытащил ее, нашел другую, у меня онемели пальцы”. Просила не говорить об этом матери. Решил отомстить. Изрезал святцы деду. Но все не успел. Появился дед, стал колотить, бабушка отняла. Появилась мать. Заступилась. Обещала все на коленкор наклеить. Сознался матери, что дед бабушку бил. Мать подружилась с постоялкой, почти каждый вечер уходила к ней. Приходили офицеры и барышни. Деду не нравилось. Всех прогнал. Привез мебель, заставил ее комнаты и запер. “Не надобно нам стояльцев, я сам гостей принимать буду!” По праздникам являлись гости: бабушкина сестра Матрена с сыновьями Василием и Виктором, дядя Яков с гитарой и часовщиком. Показалось, что когда-то видел его на телеге арестованным.
Мать хотели сосватать за него, но она наотрез отказалась.
“Как-то не верилось уже, что все это они делали серьезно и что и трудно плакать. И слезы, и крики их, и все взаимные мучения, вспыхивая часто, угасая быстро, становились привычны мне, все меньше возбуждали меня, все слабее трогали сердце”.
“… русские люди, по нищете своей, вообще любят забавляться горем, играют им, как дети, и редко стыдятся быть несчастными”.
XI
“После этой истории мать сразу окрепла, туго выпрямилась и стала хозяйкой в доме, а дед сделался незаметен, задумчив, тих не похоже на себя”.
У деда были сундуки с одеждой и старинною и добром всяким. Однажды дед разрешил матери это одеть. Была очень красива. К ней часто ходили гости. чаще всех братья Максимовы. Петр и Евгений (“высокий, тонконогий, бледнолицый, с черной остренькой бородкой. Его большие глаза были похожи на сливы, одевался он в зеленоватый мундир с большими пуговицами…).
Отец Саши, Михаил, женился. Мачеха невзлюбила. Бабушка взяла к себе. Школа им не нравилась. Алеша не мог ослушаться и ходил, а вот Саша ходить отказывался, зарыл свои книги. Дед узнал. Выпороли обоих. Саша сбежал от приставленного провожатого. Нашли.
У Алеши оспа. Бабушка оставляла у него водку. Пила тайком от деда. Рассказывала ему историю отца. Он был сыном солдата, которого сослали в Сибирь за жестокость с подчиненными ему. Там родился отец. Ему жилось плохо, убегал из дома. Бил сильно, соседи отняли и спрятали. Мать уже умерла раньше. Потом и отец. Взял его крестный – столяр. Учил ремеслу. Сбежал. Водил слепых по ярмаркам. Работал столяром на пароходе. В 20 был краснодеревщиком, обойщиком и драпировщиком. Пришел свататься. Они уже поженились, лишь обвенчаться нужно было. Старик дочь так не отдал бы. Решили тайно. Был недруг у отца, мастер, разболтал. Бабушка подрезала гужи у оглоблей. Дед не смог свадьбу отменить. Сказал, что дочери нету. Потом простил. Стали жить с ними, в саду во флигеле. Родился Алеша. Дядья не любили Максима (отца). Хотели извести. Заманили на пруд покататься, столкнули в прорубь. Но отец вынырнул, схватился за края проруби. А дядья по рукам били. Вытянулся подо льдом, дышал. Решили, что потонет, покидали в голову ледяшками и ушли. А он вылез. Не сдал в милицию. Скоро уехали в Астрахань.
Бабушкины сказки занимали меньше. Хотелось знать про отца. “Отчего беспокоится отцова душа?”
XII
Поправился стал ходить. Решил всех удивить и тихонько спуститься вниз. Увидел “еще бабушку”. Страшная и вся зеленая какая-то. Мать сосватали. Ему не говорили. “Тонкой струйкой однообразно протекло несколько пустых дней, мать после сговора куда-то уехала, в доме было удручающе тихо”. Стал обустраивать себе жилище в яме.
“Я ненавидел старуху – да и сына ее – сосредоточенной ненавистью, и много принесло мне побоев это тяжелое чувство”. Свадьба была тихая. На следующее утро молодые уехали. Почти перебрался к себе в яму.
Продали дом. Дед снял две темные комнатки в подвале старого дома. Бабушка звала с собой домового, дед не дал. Сказал, что каждый теперь сам себя кормить будет.
“Мать явилась после того, как дед поселился в подвале, бледная, похудевшая, с огромными глазами и горячим, удивленным блеском в них”. Одета некрасиво, беременна. Заявили, что все сгорело. Но отчим все проиграл в карты.
Жили в Сормове. Дом новый, без обоев. Две комнаты. С ними бабушка. Бабушка работала за кухарку, колола дрова, мыла полы. На улицу пускали редко – дрался. Мать била. Однажды сказал, что укусит ее, сбежит в поле и замерзнет. Перестала. Отчим сорился с матерью. “Из-за вашего дурацкого брюха я никого не могу пригласить в гости себе, корова, вы этакая!” перед родами к деду.
Потом опять школа. Все смеялись над его бедной одеждой. Но скоро со всеми поладил, кроме учителя и попа. Учитель приставал. А Алеша озорничал в отместку. Поп требовал книгу. Книги не было, прогонял. Хотели выгнать из школы за недостойное поведение. Но в школу пришел епископ Хрисанф. Епископу Алеша понравился. Учителя стали лучше к нему относиться. А епископу Алеша обещал меньше озорничать.
Рассказывал сверстникам сказки. Те сказали, что лучше книга о Робинзоне. Однажды нечаянно нашел в книге отчима 10 рублей и рубль. Рубль взял. Купил на него “Священную историю” (требовал поп) и сказки Андерсена, также белый хлеб и колбасу. Очень понравился “Соловей”. Мать побила его, отобрала книги. Отчим рассказал об этом сослуживцам, они детям, в школе узнали, прозвали вором. Мать не хотела верить, что отчим рассказал. “Мы – бедные, у нас каждая копейка, каждая копейка… ” Брат Саша: “неуклюжий, большеголовый, он смотрел на все вокруг прекрасными, синими глазами, с тихой улыбкой и словно ожидая чего-то. Говорить начал необычайно рано, никогда не плакал, живя в непрерывном состоянии тихого веселья. Был слаб, едва ползал и очень радовался, когда видел меня… Он умер неожиданно, не хворая… “.
Со школой наладилось. Опять переселили к деду. Отчим изменял матери. “Я слышал, как он ударил ее, бросился в комнату и увидел, что мать, упав на колени, оперлась спиною и локтями о стул, выгнув грудь, закинув голову, хрипя и страшно блестя глазами, а он, чисто одетый, в новом мундире бьет ее в грудь длинной своею ногою. Я схватил со стола нож… это была единственная вещь, оставшаяся у матери после отца, – схватил и со всею силою ударил вотчима в бок”. Мать оттолкнула Максимова, остался жив. Обещал матери, что зарежет отчима и себя тоже.
“Не только тем изумительна жизнь наша, что в ней так плодовит и жирен пласт всякой скотской дряни, но тем, что сквозь этот пласт все-таки победно прорастает яркое, здоровое и творческое, растет доброе – человечье, возбуждая несокрушимую надежду на возрождение наше к жизни светлой, человечьей”.
XIII
Опять у деда. Раздел имущества. Все горшки бабушке, остальное себе. Затем забрал у нее старинные платья, продал за 700 рублей. А деньги отдал в проценты крестнику-еврею. Все делилось. Один день бабушка готовит из своей провизии, другой – на деньги деда. У бабушки всегда лучше еда была. Даже чай считали. Одинаков по крепости должен быть.
Бабушка плела кружева, а Алеша стал заниматься ветошничеством. Бабушка брала у него деньги. Также воровал с компанией детей дрова. Компания: Санька Вяхирь, Кострома, татарчонок Хаби, Язь, Гришка Чурка. Вяхиря била мать, если он не приносил ей деньги на водку, Кострома копил деньги, мечтая о голубях, мать Чурки была больна, Хаби тоже копил, собираясь вернуться в город, где родился. Вяхирь всех мирил. Все равно считал свою мать хорошей, жалел. Иногда складывались, чтобы Вяхиря мать не била. Вяхирь хотел тоже знать грамоту. Его позвал к себе Чурка. Его мать научила Вяхиря. Скоро кое-как читал. Вяхирь жалел природу (при нем неудобно было что-то сломать). Забава: собирали стоптанные лапти и бросали в крючников-татар. Те в них. После боя татары брали их с собой и кормили своею едой. В ненастные дни собирались у отца Язя на кладбище. “… не нравилось, когда этот человек начинал перечислять, в каком доме есть хворые, кто из слобожан скоро умрет, – он говорил об этом смачно и безжалостно, а видя, что нам неприятны его речи, – нарочно дразнил и подзуживал нас”.
“Он очень часто говорил про женщин и всегда – грязно… Он знал историю жизни почти каждого слобожанина, зарытого им в песок… он как бы отворял пред нами двери домов,… мы видели, как живут люди, чувствовали что-то серьезное, важное”.
Алеше нравилась эта уличная независимая жизнь. В школе опять трудно, называли ветошником, нищебродом. Даже говорили, что от него пахнет. Ложь, тщательно мылся перед учебой. Успешно сдал экзамены в 3 класс. Дали похвальный лист, евангелие, басни Крылова и “Фата-Моргана”. Дед сказал, что это нужно спрятать в сундук, обрадовался. Бабушка болела. Несколько дней не было у нее денег. Дед жаловался, что его объедают. Взял книги, отнес в лавку, получил 55 копеек и отдал бабушке. Похвальный лист испортил надписями и отдал деду. Тот, не разворачивая, спрятал в сундук. Отчима выгнали с работы. Он исчез. Мать с маленьким братом Николаем поселилась у деда. “Немая, высохшая мать едва передвигала ноги, глядя на все страшными глазами, брат был золотушный… и такой слабенький, что даже плакать не мог… ” решили, что Николаю нужна воля, песок. Алеша набрал песка и насыпал на припеке под окном. Мальчику это понравилось. Очень привязался к брату, но с ним было немного скучно. Дед сам кормил ребенка и кормил недостаточно.
Мать: “она совсем онемела, редко скажет слово кипящим голосом, а то целый день молча лежит в углу и умирает. Что она умирала – это я, конечно, чувствовал, знал, да и дед слишком часто, назойливо говорил о смерти… “
“Я спал между печью и окном, на полу, мне было коротко, ноги я засовывал в подпечек, их щекотали тараканы. Этот угол доставил мне немало злых удовольствий, – дед, стряпая, постоянно выбивал стекла в окне концами ухватов и кочерги”. Алеша взял нож и обрезал длинные ручки, дед ругал, что не пилой, могли бы выйти скалки. Отчим воротился из поездки, бабушка с Колей перебралась к нему. Умерла мать. Перед этим просила: “Сходи к Евгению Васильевичу, скажи – прошу его прийти!” Ударила сына ножом. Но нож вырвался из ее рук. ” По лицу ее плыла тень, уходя в глубь лица, натягивая желтую кожу, заострив нос”.дед не сразу поверил, что мать умерла. Пришел отчим. Бабушка, как слепая, разбила лицо о могильный крест. Вяхирь пытался рассмешить его. Не вышло. Предложил обложить могилу дерном. Скоро дед сказал, что ему пора в люди.
(No Ratings Yet)
Ви зараз читаєте: Краткое содержание Детство – Горький Максим
Легли воспоминания о его детстве, семье и людях, окружающих его в то время. Действия, описанные в ней, происходят в середине XIX века. Ниже представлен рассказ Толстого «Детство», краткое содержание.
Главы с I по IV (Учитель Карл Иваныч, maman, папа, классы)
- Николеньку, которому три дня назад исполнилось 10 лет, и его брата воспитывал и учил наукам Карл Иваныч. Мальчик любил своего учителя , хотя в это утро Карл Иваныч разозлил его. Учитель тоже любил своих подопечных, но, находясь в классной, он старался быть строгим. Карл Иваныч любил много читать, из-за этого он даже испортил себе зрение. Дождавшись когда мальчики примут утренний туалет, повёл их здороваться с матушкой.
- В своей повести Толстой очень сожалеет, что не может подробно вспомнить свою мать тех времён. Ему запомнились только карие её глаза и сухие руки, которыми она ласкала Николеньку в детстве. Поздоровавшись с детьми, мама отправила их к папе сказать, чтобы он пришёл к ней.
- У папы был серьёзный разговор с приказчиком, поэтому он попросил немного подождать. Поздоровавшись, папа сообщил мальчикам свой план , что в ночь уезжает в Москву и их забирает с собой для более серьёзной учёбы. Вопреки ожиданиям Николеньки, затем папа отправил их на занятия к Карлу Иванычу, пообещав позже взять мальчиков на охоту.
- Карл Иваныч был очень расстроен полученной отставкой, в связи с отъездом его подопечных. Он постоянно жаловался дядьке Николаю по поводу своей дальнейшей судьбе. Уроки в этот день, казалось Николеньке, не закончатся никогда, но тут послышались шаги на лестнице.
Главы с V по VIII (Юродивый, приготовления к охоте, охота, игры)
Главы с IX по XII (Что-то вроде первой любви. Что за человек был мой отец? Занятия в кабинете и гостиной. Гриша)
- Игра сразу прекратилась после того как сестра Николиньки, Любочка, сорвала с дерева вместе с листком червяка. Дети стали наблюдать за червяком, а Николеньке больше нравилось смотреть на Катеньку (дочь гувернантки Любочки Мими). Она всегда нравилась ему, но сейчас он понял, что полюбил её ещё больше. В это время отец мальчиков сообщил, что по просьбе матушки отъезд откладывается до утра.
- В X главе своей повести Толстой рассуждает о характере своего отца . Он характеризует своего родителя как человека самоуверенного, предприимчивого, с оттенками любезности и разгула. Любимым занятием его была игра в карты, а также он любил женщин. Отец его был человеком счастливым, считал Толстой. Любил находиться на публике, очень много и интересно умел рассказывать всякие истории.
- Когда вернулись с охоты домой, папа, пообщавшись с Карлом Иванычем, решил взять его с собой в Москву. Maman одобрила эту новость, сказав, что детям с ним будет лучше, да и привыкли они друг к другу. Уже перед сном дети решили посмотреть вериги Гриши, который ночевал на втором этаже.
- Наблюдение за тем, как Гриша молится перед сном, произвело такое впечатление на мальчика, что Толстой пишет о невозможности забыть эти чувства до конца своей жизни.
Главы с XIII по XVI (Наталья Савишна, разлука, детство, стихи)
Главы с XVII по XX (Княгиня Корнакова, князь Иван Иваныч, Ивины, собираются гости)
- Затем бабушка приняла княгиню Корнакову с её поздравлениями. Разговор у них был о методах воспитания детей. Княгиня приветствовала телесные наказания в воспитании. Николенька подумал, хорошо, что он не её сын.
- Гостей с поздравлениями было очень много в этот день. Но Николеньку поразил один из них - это князь Иван Иваныч . Он смотрел на князя с восхищением и уважением. Ему нравилось, что бабушка была рада появлению князя. Прослушав стихи мальчика, он похвалил его и сказал, что из него будет другой Державин.
- Далее, пришли родственники Ивины. У них был сын Серёжа, который очень нравился Николеньке. Он иногда даже пытался подражать ему. Дети стали играть в свою любимую игру - разбойники.
- Между тем в гостиной и зале начали собираться гости. Среди них была г-жа Валахина со своей дочерью Сонечкой. Николенька был неравнодушен к Сонечке и она занимала всё его внимание.
Действие повести передается от лица главного героя – Алеши Пешкова. Он жил в Астрахани, где отцу, мастеру-краснодеревщику, поручили строить триумфальные ворота к приезду царя. Но отец умер от холеры, от горя у матери Варвары начались преждевременные роды. Мальчику запомнился ее крик, растрепанные волосы, оскаленные зубы.
Отца хоронили в дождливый день, в яме сидели лягушки, и мальчика потрясло, что их закопали вместе с гробом. Но плакать ему не хотелось, ведь плакал он редко и только от обиды: отец смеялся над слезами, а мать запрещала плакать.
В Астрахань приехала бабушка героя, Акулина Ивановна Каширина, она забрала их в Нижний Новгород. По дороге новорожденный Максим умер, его схоронили в Саратове. Алеша во время стоянки чуть не потерялся, но матрос его узнал и вернул в каюту.
Все матросы узнали семью благодаря бабушке, которую они угощали водкой, а Алешу арбузами. Бабушка рассказывала диковинные истории, и мальчику казалось, что она вся светилась изнутри. Несмотря на полноту, она двигалась легко и ловко, как кошка.
В Нижнем их встретила многочисленная семья Кашириных. Больше всех выделялся маленький, сухонький дед Василий Васильевич.
Вся семья жила в огромном доме, но жили недружно. Он чувствовал взаимную вражду между дедом и его сыновьями, Михаилом и Яковом. Нижний этаж занимала красильная мастерская – предмет раздоров. Сыновья хотели получить свою часть наследства и отделиться, но дед противился.
Сами дядья часто дрались, и Алеша стал свидетелем их потасовски. Мальчика это напугало, ведь он вырос в дружной семье, где его не наказывали, а здесь дед Каширин в субботу провинившихся внуков сек розгами. Алеша случайно испортил парадную скатерть (хотел покрасить) и этой участи тоже не избежал. Он сопротивлялся деду, укусил его, за что тот засек мальчика до полусмерти.
Алеша потом долго болел; дед пришел к нему мириться и рассказал о своей тяжелой молодости. Еще мальчика поразило, что Цыганок, подмастерье, вступился за него и подставил руку, чтобы розги сломались.
Позже Цыганок объяснял Алеше, как вести себя во время порки, чтобы не было больно. Он был подкидышем, его воспитала бабушка, а из ее восемнадцати детей выжили трое. Цыганку было 17 лет, но он был наивен, как ребенок: воровал на базаре, чтобы привезти больше продуктов и порадовать деда. А бабушка была уверена, что его когда-нибудь поймают и убьют.
Ее пророчество сбылось: Цыганок погиб. По словам мастера Григория, его уморили дядья. Они из-за него ссорились, ведь каждый хотел, чтобы после раздела наследства Цыганок достался именно ему: из него мог стать отличный мастер.
Иван погиб, когда нес вместе с дядьями тяжелый дубовый крест на могилу жены Якова. Ему достался комель, он споткнулся, а дядья, чтобы их не покалечило, отпустили крест - Ивана придавило насмерть.
Алеше нравилось смотреть, как молится бабушка. После молитвы она рассказывала диковинные истории: про чертей, про ангелов, рай и бога. Ее лицо молодело, она становилась кроткой, а глаза излучали теплый свет.
Не боясь ни деда, ни людей, ни нечистой силы, бабушка до ужаса боялась черных тараканов и будила ночью Алешу, чтобы он убил очередное насекомое.
Видимо, прогневали бога Каширины: загорелась мастерская, бабушка обожгла руки, но спасла Шарапа, бросившись под ноги вздыбившегося коня. В начале пожара от испуга раньше срока начала рожать тетка Наталья и умерла.