Глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер выступил с идеей, которую тут же публично поддержали многие европейские политики и дипломаты. Он заявил, что Европе нужна своя армия, в том числе и для того, чтобы намекнуть России, насколько серьезно Старый Свет относится к защите своих ценностей. Юнкер добавил, что европейскую армию не предполагается задействовать в какой-то единый "час икс", и она не станет конкурировать с НАТО. Просто Евросоюз, по Юнкеру, пора сделать сильнее.
Разумеется, эту новость подхватили все информационные агентства и эксперты, которые стали строить догадки насчет того, чем вызвана эта инициатива. Версий тут, конечно, может быть сколько угодно. Одна лежит на поверхности. Кризис на Украине, во многом состоявшийся благодаря прямому участию Вашингтона, обнажил слабые точки европейской безопасности. И одна из главных таких точек — не мнимая агрессия России, а как раз чересчур активное участие США в политике Евросоюза, которое угрожает стабильности на всем континенте. Возможно, Брюссель и другие европейские столицы нашли, наконец, в себе силы, чтобы сформулировать главную мысль: мы хотим быть самостоятельными и избавиться от диктата Соединенных Штатов. И собственная армия — это один из символов такой независимости. А намек на то, что создаваться она будет как бы в назидание России — не более чем успокаивающий месседж заокеанским партнерам. Мол, не беспокойтесь, мы по-прежнему настроены против Москвы.
Между тем, возможность появления европейской армии пришлась явно не по душе Вашингтону. Это подтверждают слова постоянного представителя США при Совбезе ООН Саманты Пауэр. Америка ждет от своих партнеров в Европе более активных мер по реагированию на конфликты, а также большего финансового и военного участия в усилиях по защите "общих интересов в сфере безопасности", говорит Пауэр. И напоминает, что США финансируют львиную долю бюджета НАТО, которая, по ее словам, остается главным гарантом стабильности и безопасности.
Но если даже предположить, что проект единой армии ЕС выйдет за рамки политических заявлений, остается масса вопросов. Кто будет ее финансировать? На это ведь потребуются миллиарды и миллиарды евро. Похоже, такая миссия по силам только Германии и Франции. Как единые вооруженные силы будут сочетаться с натовской инфраструктурой и национальными армиями? По каким принципам станет формироваться командование, и какие оно выберет приоритеты?
Надо заметить, что идея создания общеевропейской армии не нова. Она уже высказывалась после югославских событий, однако тогда это ни к чему не привело. Возможно, очередной заход будет более результативным. Но опасность того, что Вашингтон вмешается и в этот проект, все равно остается. Соединенные Штаты имеют слишком много рычагов влияния на европейские элиты, чтобы без боя сдать свои позиции "первой скрипки" в НАТО и главного распорядителя европейской политики.
Последние несколько дней европейские СМИ продолжают возбужденно обсуждать новость о создании вооруженных сил ЕС: в Европейском союзе вновь озаботились идеей создания собственной армии. Громче всех об этом говорит глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер. Вот и недавно, выступая в Европарламенте с ежегодным посланием о положении дел в ЕС, он заявил о том же. Рассуждая о Brexit, господин Юнкер сказал, что одним из путей решения проблемы безопасности Европы после выхода Великобритании из ЕС стала бы глубокая интеграция вооруженных сил стран-участниц. За создание европейской армии высказались также канцлер Германии Ангела Меркель, ее министр обороны Урсула фон дер Ляйен, президент Франции Франсуа Олланд и президент Румынии Клаус Йоханнис, президент Финляндии Саули Ниинисте и другие политические деятели Старого континента. Уже практически договорились о создании объединенного военного штаба.
Возникает простой и очевидный вопрос - зачем Европе своя армия? Ссылки на «непредсказуемость и агрессивность России», а также на реальную террористическую опасность тут не проходят. Для так называемого «сдерживания России» существует целый Североатлантический альянс, который, правда, бессилен перед террористической опасностью для Европы, что не раз блестяще доказал за последнее время.
Но для борьбы с террористами нужна не армия, а разветвленные и профессиональные правоохранительные органы, широкая агентурная сеть и другие антитеррористические структуры, которые никак не могут быть армией. С ее ракетами, танками, бомбардировщиками и истребителями. Тяжелой боевой техникой с террористами не воюют. И вообще, неужели Европе не хватает НАТО, в котором состоит большинство европейских стран и где действует правило 5-го пункта Вашингтонского договора - «один - за всех, все - за одного!» То есть нападение на одну из стран НАТО является нападением на всех со всеми вытекающими отсюда обязательствами.
Разве Евросоюзу мало зонтика безопасности, который раскрыла над ним в том числе и одна из самых мощных армий мира, обладающая крупнейшими в мире запасами ракетно-ядерного оружия, - армия США? Но, может, надоедливое вмешательство этой страны в дела европейцев, ее беспардонное мессианство и назойливое влияние на политику ЕС, которое часто приводит к потерям в экономике (взять хотя бы навязанные Евросоюзу Вашингтоном санкции в отношении России), втягивание европейских стран в ненужные и невыгодные им войны и военные конфликты (в Ливии, Ираке, Сирии, Афганистане) как раз и стали подспудной причиной появления идеи об «обособленных европейских вооруженных силах»?
Исключать подобную догадку нельзя. Но все-таки как создать европейскую армию? Согласятся ли на это США, которые прекрасно понимают потаенный и долгоиграющий смысл идеи, озвученной Юнкером и дружно поддержанной другими политиками Старого Света? И как быть с НАТО? Двух параллельный армий Европа не выдержит. На них не хватит никаких финансовых средств. Европейские страны и сейчас не торопятся выполнять указание уэльского саммита выделять по 2% своего ВВП в общий оборонный бюджет альянса. Сейчас финансирование НАТО обеспечивается в основном Соединенными Штатами, которые вносят 75% от общей суммы.
Да и людских ресурсов для собственной армии ЕС тоже не хватит: не вовлекать же в такие войска беженцев из исламских стран Ближнего Востока и Северной Африки. Того и гляди подобная практика выйдет боком. А потом современной армии нужны высокопрофессиональные специалисты, управлять истребителями, танками, самоходной артиллерией, комплексами связи и радиоэлектронной борьбы вряд ли сможет человек без минимального среднего специального, а то и высшего образования. Где набрать дополнительно десятки тысяч таких людей, даже обещая им золотые горы в виде зарплаты и социальных благ?
Есть предложение создавать европейскую армию внутри и на базе НАТО. Его высказал Франсуа Олланд. При этом, по его мысли, европейские вооруженные силы должны обладать определенной самостоятельностью. Но в армии, основой которой является единоначалие и беспрекословное подчинение командиру/начальнику, никаких самостоятельных структур быть не может в принципе. Иначе это не армия, а плохой колхоз.
К тому же Североатлантическому альянсу вряд ли понравится параллельная и автономная армия. У него вообще нет армии как таковой. Есть командования на ТВД (театре военных действий) - центральное, южное, северное... Для решения тех или иных боевых задач создаются специальные объединения, в которые каждая страна выделяет из национальных вооруженных сил предписанные ей части и подразделения. От кого-то - танкистов, от кого-то - ракетчиков, кто-то предоставляет мотопехоту, связистов, ремонтников, тыловиков, медперсонал и так далее.
По какому принципу создавать интегрированные европейские войска - непонятно. Впрочем, это не наша головная боль. Пусть об этом думают, если будут думать, в европейских столицах. В том числе в Брюсселе и Страсбурге.
У Европы уже есть несколько совместных бригад. Существует германо-датско-польский корпус «Северо-Восток» со штабом в Щецине. Немецко-французская бригада, штаб которой расположен в Мюльхайме (ФРГ). Еврокорпус быстрого реагирования НАТО, которым заправляют англичане. Вооруженное формирование северных стран, куда входят батальоны и роты нейтральных Швеции и Финляндии, а также членов НАТО - Норвегии, Ирландии и Эстонии. Создана даже польско-литовско-украинская бригада со штабом в Польше. Есть и другие подобные структуры, которые ничем серьезным ни разу не отличились. Создается впечатление, что разговоры о европейской армии, о ее объединенном штабе - это еще одна попытка слепить новые бюрократические структуры для еврочиновников, чтобы они могли безбедно существовать, развивая бумажную и публично-декларативную деятельность, точно так же, как это делается в Евросоюзе и ПАСЕ.
Ну а если европейская армия все же будет создана? Как на нее отреагируют в России? Один мой знакомый генерал сказал так: «В Европе, помнится, до этого уже были две объединенные армии - Наполеона и Гитлера. Чем они закончили, грамотные люди знают».
«зарубежное военное обозрение» №9. 2005 г. (стр. 2-8)
ОБЩИЕ ВОЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ
ВОЕННАЯ ПОЛИТИКА ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА
В. МАКСИМОВ
Важным направлением деятельности Европейского союза (ЕС) является сотрудничество стран-участниц организации в сфере безопасности. Цели, задачи, формы и способы этой деятельности реализуются через так называемую европейскую политику в области безопасности и обороны (ЕПБО). Основные положения ЕПБО раскрываются в Маастрихтском договоре, Петерсбергской и Хельсинкской декларациях, Европейской стратегии безопасности.
Маастрихтский договор об учреждении Евросоюза, подписанный в 1991 году, определяет «реализацию общей внешней политики и политики безопасности» в качестве одной из основных областей сотрудничества стран-участниц. Координация деятельности членов ЕС в военной сфере была возложена на Западноевропейский союз (ЗЕС), который стал выступать в роли силовой составляющей Евросоюза (см. «Справочные данные»).
Изменения в военно-политической обстановке, произошедшие в конце прошлого столетия, привели к эволюции взглядов руководства стран Западной Европы на угрозы для национальной безопасности и вытекающие из них новые задачи национальных и коалиционных вооруженных сил. Приоритеты военной политики европейских государств в сфере безопасности были переориентированы с подготовки к проведению широкомасштабных наступательных и оборонительных операций в Европе на урегулирование вооруженных конфликтов в различных регионах мира на выгодных для Запада условиях.
В целях реализации данного курса ряд ведущих западноевропейских стран во главе с Францией стал активно продвигать идею повышения своей самостоятельности в вопросах обеспечения безопасности и получения возможности на равных с американцами вести диалог и принимать решения по основным проблемам войны и мира. Особое недовольство в Париже и других европейских столицах высказывалось в связи с недостаточным учетом Соединенными Штатами мнения союзников по ключевым вопросам деятельности НАТО.
В этих условиях Совет ЗЕС в 1992 году принял Петерсбергскую декларацию, в соответствии с которой страны-участницы выразили намерение независимо от Североатлантического союза «решать гуманитарные, спасательные и миротворческие задачи, направлять воинские контингенты для урегулирования кризисов, в том числе путем принуждения к миру». Этот документ впервые продемонстрировал намерение европейских членов НАТО добиваться большей самостоятельности от Соединенных Штатов при решении задач обеспечения собственной безопасности, хотя и в достаточно ограниченном объеме.
Со своей стороны США подвергали критике союзников в связи с несоответствием их претензий на усиление своей роли в Североатлантическом союзе фактическому вкладу в формирование коалиционного военного потенциала. После окончания «холодной войны» западноевропейские государства значительно снизили долю военных расходов в национальных бюджетах как за счет сокращения вооруженных сил, так и путем замораживания ряда программ разработки, закупки и модернизации вооружения и военной техники (ВВТ). В результате армии этих стран начали испытывать острую нехватку современных средств управления, связи, разведки и РЭБ, а также самолетов военно-транспортной авиации и боевых кораблей. В связи с этим способность государств Западной Европы автономно выполнять даже весьма скромные по масштабу Петерсбергские задачи вызывала серьезные сомнения по обе стороны Атлантики.
В целях решения задач ЕПБО и повышения военных возможностей ЕС главы государств и правительств Европейского союза в 1999 году подписали подготовленную по инициативе Великобритании и Франции Хельсинкскую декларацию, которая определяла основные параметры военного строительства в рамках организации. В соответствии с этим документом Евросоюз должен был к 2003 году обладать возможностями по проведению через 60 сут после принятия политического решения самостоятельной операции по выполнению Петерсбергских задач продолжительностью до одного года при условии одновременного привлечения не более 60 тыс. военнослужащих.
В структуре Евросоюза были созданы также собственные военно-политические и военные органы управления: Комитет по внешней политике и политике безопасности (КВПБ), Военный комитет и Военный штаб ЕС.
КВПБ, куда входят представители министерств иностранных дел в ранге послов, осуществляет координацию военно-политической деятельности стран Евросоюза, позволяя оперативно решать текущие проблемы в этой сфере.
Военный комитет ЕС является высшим военным органом Евросоюза, отвечающим за оценку военно-политической обстановки и подготовку предложений по задействованию военного потенциала стран-участниц в интересах разрешения кризисных ситуаций. Кроме того, на этот орган возложена организация взаимодействия с НАТО в военной области.
Важнейшие решения Военный комитет принимает в ходе заседаний главнокомандующих вооруженными силами (начальников генеральных штабов ВС) стран-членов Евросоюза, которые проводятся дважды в год. Его повседневная деятельность осуществляется на уровне национальных военных представителей. Председатель Военного комитета назначается Советом ЕС сроком на три года из числа представителей высшего командного состава стран-участниц Евросоюза (должность соответствует рангу армейского генерала по натовской градации).
Военный штаб ЕС отвечает за реализацию решений и планов Военного комитета, включая организацию и проведение операций под эгидой Евросоюза. Вместе с тем этот орган не имеет в своем постоянном распоряжении необходимых технических средств и достаточного количества подготовленного личного состава. В связи с этим пункты управления операциями сил реагирования развертываются на базе соответствующих органов ОВС НАТО в Европе или национальных вооруженных сил членов ЕС. Предложения о развертывании постоянно действующего оперативного центра, подчиненного Военному штабу, реализуются крайне медленно из-за отсутствия единогласного мнения по этому вопросу в рамках организации. На должность начальника Военного штаба ЕС назначается на ротационной основе корпусной генерал от вооруженных сил одной из стран-членов Евросоюза.
В развитие Хельсинкской декларации был разработан механизм формирования сил реагирования ЕС. В повседневных условиях части и подразделения, предназначенные для выделения в состав коалиционных группировок, должны находиться в национальном подчинении. Решение о выделении воинских контингентов принимаются самостоятельно руководством каждой из стран-участниц, исходя из государственных интересов. Свои конкретные обязательства члены Евросоюза внесли в каталог сил и средств, планируемых для передачи в оперативное подчинение этой организации. После увеличения в 2004 году состава ЕС до 25 стран и подписания соглашения об участии Норвегии в реализации ЕПБО в документ были включены: 17 бригад и 14 отдельных батальонов сухопутных войск и морской пехоты, свыше 350 боевых самолетов, более 100 кораблей и катеров (общая численность личного состава около 120 тыс. человек). Эти показатели утверждены с учетом необходимости ротации личного состава в зоне конфликта через четыре-шесть месяцев и не предполагают одновременного задействования всех упомянутых сил и средств.
В целях создания военно-промышленной основы для реализации ЕПБО в Евросоюзе были предприняты усилия по повышению эффективности работы национальных производителей продукции военного назначения. При активном участии руководства ЕС представители компаний начали переговоры об углублении научно-производственной кооперации, исключении дублирования усилий в ходе создания новых образцов, устранении чрезмерной конкуренции. Одновременно главы национальных ведомств, отвечающих за формирование оборонных заказов, активизировали консультации в целях реализации совместных программ закупок ВВТ. Основное внимание было уделено сотрудничеству в области авиационной, радиоэлектронной и кораблестроительной отраслей военно-промышленного комплекса. В свою очередь, политическое руководство Евросоюза стало более последовательно отстаивать интересы производителей ВВТ из стран-участниц ЕС на внутреннем и внешнем рынках. В 2004 году для более эффективного и комплексного решения вопросов военно-технического сотрудничества в структуре ЕС создано Европейское оборонное агентство.
Были налажены регулярные контакты между Евросоюзом и НАТО (встречи на высшем уровне, совместные заседания совета
Североатлантического союза и КВПБ), что позволило оперативно решать проблемы, возникающие во взаимоотношениях этих организаций. В 2002 году был подписан пакет соглашений «Берлин плюс», устанавливающих порядок использования в операциях ЕС военных ресурсов альянса.
Первым практическим мероприятием в рамках реализации ЕПБО стало проведение ЕС в 2003 году операции «Конкордия» в Македонии. Ее особенность заключалась в том, что она была организована в целях закрепления результатов операций Североатлантического союза в этой балканской стране при использовании структур оперативного планирования блока, систем связи, разведки и средств перебросок.
За ней последовала операция по пресечению межэтнических столкновений в Демократической Республике Конго (бывший Заир) «Артемис». Она вошла в историю как первый опыт самостоятельного применения ЕС военной силы. Подготовка и проведение этой операции были осуществлены без задействования натовских структур. В качестве страны-организатора выступила Франция, на базе штаба ВС которой создавались необходимые органы управления. Эта страна также выделила 1 500 человек в состав международных сил, насчитывавших до 1 800 военнослужащих.
Первый опыт Евросоюза в сфере урегулирования кризисов показал способность этой организации решать отдельные миротворческие задачи и позволил ее руководству шире взглянуть на приоритеты ЕПБО, прежде ограниченные выполнением Петерсбергских задач. Разработанная в конце 2003 года Европейская стратегия безопасности значительно дополнила перечень угроз, для отражения которых ЕС планирует задействовать свой военный потенциал. Наряду с региональными конфликтами к ним отнесены: международный терроризм, распространение оружия массового поражения, кризис системы государственного управления в «проблемных» странах, организованная преступность.
Анализ документа показывает, что Евросоюз стремится занять особое место в системе международной безопасности, соблюдая при этом баланс интересов и военно-политических функций с НАТО. Свою основную задачу эта организация видит в урегулировании кризисов, характеризующихся низким уровнем вооруженного противостояния, но осложненных комплексом сопутствующих политических, экономических и гуманитарных проблем, не поддающихся разрешению исключительно силовым путем и требующих согласованного применения как военных, так и невоенных (по терминологии ЕС - «гражданских») сил и средств. Вместе с тем функции гаранта глобальной безопасности для стран Запада и проведение операций в условиях высокой вероятности оказания противником серьезного вооруженного сопротивления на современном этапе Евросоюз признает за НАТО.
Необходимость выполнения положений европейской стратегии безопасности потребовала уточнения планов военного строительства, изложенных в Хельсинкской декларации. При этом на первое место были выдвинуты не количественные показатели коалиционных сил, а нормативы их готовности к применению. В 2004 году в ЕС завершилась разработка так называемой концепции боевых тактических групп (БТГ), которая предусматривает создание к 2008 году в составе сил реагирования 13 высокомобильных формирований численностью по 1,5 тыс. человек. При необходимости они должны за 5 сут подготовиться к переброске в район кризиса и действовать там автономно в течение месяца. Каждая группа в зависимости от характера поставленной боевой задачи может включать до четырех мотопехотных (пехотных) и одну танковую (бронекавалерийскую) роту, батарею полевой артиллерии, усиленный комплект подразделений боевого и тылового обеспечения.
Для перебросок боевых тактических групп планируется задействовать поддерживаемые в соответствующей степени готовности самолеты военно-транспортной авиации, десантные корабли стран-участниц, а также зафрахтованные самолеты и морские суда гражданских компаний.
По мнению западных военных экспертов, БТГ должны применяться для упреждающего реагирования на кризисные ситуации, создания условий для развертывания в зоне конфликта основных миротворческих контингентов, выполнения экстренных задач по защите и эвакуации граждан стран Евросоюза за рубежом.
Значительное внимание в ЕС уделяется также стабилизации обстановки в различных регионах в постконфликтный период, что предусматривает проведение мероприятий по окончательному разоружению незаконных формирований, захвату или уничтожению их лидеров, оказанию помощи местным властям в создании силовых структур, решению гуманитарных задач. В частности, в 2004 году Евросоюз начал на территории Боснии и Герцеговины миротворческую операцию «Алтея», в которой принимают участие около 7 тыс. военнослужащих из 33 стран.
Кроме того, опыт операций в бывшей Югославии показал, что после подавления вооруженного сопротивления международные миротворческие контингенты сталкивались с необходимостью решения несвойственных для вооруженных сил задач: борьба с преступностью, пресечение массовых беспорядков, организация системы административного управления, решение наиболее острых социально-гуманитарных проблем местного населения, восстановление объектов коммунального хозяйства, энергетики, транспорта. В связи с этим в Европейском союзе принято решение о создании гражданских антикризисных структур общей численностью до 15 тыс. человек, включающих подразделения правоохранительных органов, формирования спасателей, медиков, строителей, группы специалистов в области права и управления. Их планируется применять как самостоятельно, так и во взаимодействии с силами реагирования ЕС.
Важным компонентом гражданских антикризисных структур являются полицейские силы Евросоюза, которые в настоящее время проводят операции в Боснии и Герцеговине (параллельно с операцией «Алтея»), в Македонии, а также в Демократической Республике Конго. Эффективность этой формы антикризисной деятельности ЕС признана не только в рамках самой организации, но и на уровне ООН.
С целью повышения возможностей полицейских сил в текущем году должен завершиться процесс создания сил европейской жандармерии, в состав которых войдут соответствующие подразделения карабинерских войск Италии, национальной жандармерии Франции, военной жандармерии Нидерландов, гражданской гвардии Испании и национальной гвардии Португалии (всего до 3 тыс. человек). Эти силы должны быть способны в ходе операций, проводимых по решению Евросоюза, НАТО, ООН или ОБСЕ, поддерживать общественную безопасность, обеспечивать соблюдение режима и воинской дисциплины на объектах международных контингентов, оказывать помощь местным правоохранительным органам.
Приглашение к участию в совместной структуре получили и другие страны Евросоюза, а также кандидаты на вступление в ЕС, имеющие соответствующие военизированные формирования (жандармерию, национальную гвардию, пограничную охрану).
Важным направлением деятельности гражданских антикризисных структур Евросоюза является обеспечение оперативного и согласованного реагирования на стихийные бедствия в любой точке мира с целью локализации их последствий и недопущения гуманитарных катастроф. Так, в ходе состоявшейся в январе этого года внеочередного заседания Совета ЕС, на котором обсуждалась обстановка в странах Южной Азии, пострадавших от цунами, принято решение об усилении координации между государствами Евросоюза в сфере оперативного реагирования на стихийные бедствия.
Угроза со стороны международного терроризма, актуальность которой для европейских стран подтвердили теракты в Мадриде и Лондоне, деятельность организованных преступных сообществ, незаконная миграция поставили страны ЕС перед необходимостью разработки и реализации в рамках ЕПБО программ по обеспечению внутренней безопасности. В настоящее время в Евросоюзе ведется подготовка концепции совместных действий по защите населения от террористических атак с использованием ОМП и других высокоразрушительных средств. Предусмотренные концепцией меры должны также снизить риск техногенных катастроф и повысить готовность к ликвидации последствий стихийных бедствий. К их реализации предусматривается привлекать не только создаваемые в рамках ЕС гражданские антикризисные структуры, но и подразделения инженерных войск, силы и средства РХБЗ, военно-медицинские формирования, самолеты военно-транспортной авиации стран-участниц, силы специальных операций.
Все большее значение для безопасности государств Евросоюза приобретает охрана общих внешних границ, защита морских коммуникаций, связывающих Европу с Северной Америкой и основными регионами добычи углеводородного сырья. В этих целях предусматривается активно использовать многонациональные соединения ВМС, формируемые при участии стран ЕС («Евромарфор», франко-германскую группу надводных кораблей, испано-итальянское амфибийно-десантное соединение), а также силы европейской жандармерии.
В целом сотрудничество в сфере безопасности, в том числе и военной, является одним из важнейших направлений деятельности государств Евросоюза. Перспективы его дальнейшего развития определяются способностью этой организации решать существующие проблемы в политической и экономической сферах, которые особо проявились в период конституционного кризиса, разразившегося в этой организации. Существенное наращивание коалиционного военного потенциала ЕС невозможно без завершения реформы органов управления, упрощения процедуры принятия решений по принципиальным вопросам, преодоления дисбаланса в развитии между «старой» и «новой» Европой. Однако уже сейчас можно говорить о том, что Евросоюз состоялся как новый участник системы международной безопасности, последовательно и жестко отстаивающий собственные интересы.
Среди инструментов, призванных обеспечить защиту ЕС и от внешнего врага, и от гуманитарных проблем, вызванных беженцами, и от угрозы международного терроризма, а также способных повысить роль ЕС в мире, часто упоминается идея создания единых европейских вооруженных сил. Инициатива озвучена достаточно давно, но годы идут, а реальных шагов в этом направлении практически нет. В частности, еще Лиссабонский договор 2007 года обязал членов ЕС оказывать военную помощь любому из членов союза в случае, если в отношении него осуществлена агрессия. Кроме того, этот же договор заложил юридические основы для создания единой европейской армии. Однако члены ЕС не спешили реализовывать этот проект.
В зависимости от текущей политической конъюнктуры вопрос создания объединенных сил Европы всплывает то чаще, то реже. Вот и сейчас сразу несколько стран вспомнили о проекте. Однако позиции их столь различны, что говорить о перспективах скорого создания объединенной армии сложно. Так президент Чехии Милош Земан, который последовательно, на протяжении нескольких лет отстаивает идею создания единой европейской армии, считает , что именно ее отсутствие стало одним из основных факторов, не позволяющих эффективно противостоять потоку беженцев. С другой стороны, англоязычная пресса раздувает шумиху вокруг этого вопроса исключительно в связи с активной подготовкой к июньскому референдуму в Великобритании. Сторонники выхода из ЕС пытаются представить проект создания европейской армии еще одной угрозой суверенитету Британии и идеей, оттягивающей на себя необходимые для НАТО финансовые и материальные ресурсы.
Нынешнее руководство ЕС, похоже, не в состоянии решить стоящие перед Европой проблемы, а потому все больше внимания уделяется не Брюсселю с его безвольными бюрократами, а позиции локомотива евроинтеграции — Германии. Вот и сейчас в фокусе внимания политиков и журналистов оказалось решение Берлина отложить презентацию новой стратегии Германии в области обороны и безопасности на июль, пока не будут известны результаты британского референдума, дабы не оказывать давление на голосующих.
Подготовка этого документа началась еще год назад. В феврале 2015 года министр обороны ФРГ Урсула фон дер Ляйен заявила о начале разработки новой стратегии страны, которая должна заменить документ, действовавший с 2006 года. Уже тогда все обратили внимание, что в заявлении министра отмечалась необходимость отказа от ограничений военной политики , которые были присущи ФРГ на протяжении всех послевоенных лет.
Пока готовился документ, нет-нет да и появлялись заявления политиков о необходимости создания вооруженных сил Европы. То Глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер убеждает , что единая армия гарантирует мир между членами ЕС и повысит авторитет Европы, то министр экономики Германии Вольфганг Шойбле призывает Германию больше вкладывать в создание единой армии Евросоюза.
До настоящего времени основной причиной пробуксовки этого проекта можно назвать не только сопротивление отдельных членов Евросоюза и неумелую политику Брюсселя, но и отсутствие у главного адепта евроинтеграции, Берлина, желания реально действовать в этом направлении. С началом кризиса на Украине и вступлением России в военные действия в Сирии Германия посчитала, что время действовать пришло. За заявлениями о серьезных угрозах европейской безопасности с востока и юга скрыто давнее желание Берлина развязать себе руки в вопросах проведения активной военной политики. Ранее любые поползновения в сторону повышения военной роли Германии в мире натыкались как на осуждение внутри немецкого общества, так и на противодействие других стран. Главным сдерживающим мотивом были обвинения в попытках возродить немецкий милитаризм, так дорого обошедшийся человечеству в XX веке.
Кстати, аналогичной тактики придерживается и правительство Абэ с той лишь разницей, что Германия вот уже 70 лет пытается продемонстрировать раскаяние за военные преступления, а Япония даже в этом не готова идти на уступки, что и сохраняет серьезные проблемы в отношениях с Китаем и Южной Кореей.
Несколько подпортил немецкую политику вопрос с беженцами. Волна азиатов и африканцев, хлынувшая в Европу, резко увеличила число евроскептиков. Для многих из них Германия и ее руководители стали олицетворять источник нарастающей проблемы. Глядя на беззубых еврочиновников в Брюсселе, чей политический запал обратно пропорционален росту проблем ЕС, у большинства европейцев уже нет сомнений в том, кто решает их общую судьбу. Именно Берлин все более авторитарно продвигает ключевые решения в Евросоюзе. Большинство государств или согласились идти в русле немецкой политики, или пытаются откровенным шантажом вырвать себе хоть какие-то преференции. Именно поэтому вслед за Британией в европейскую политическую моду вошли угрозы проведения референдумов о выходе из ЕС. Но большинство из этих угроз не более чем буря в стакане. Демократия по-европейски уже давно свелась к двухступенчатому процессу: бурные дебаты, а затем единогласное решение, навязанное сильнейшим. Правда, чем эта схема кардинально отличается от столь ненавистных либералам советской или китайской, не ясно. Каков смысл в предварительной дискуссии, если на принятие решения она не оказывает ровным счетом никакого влияния?
Но вернемся к европейской армии. Основным противовесом Германии в Европе остаются США. Помимо структур НАТО американцы обладают возможностью влиять непосредственно на политику отдельных членов Евросоюза. Особенно это заметно на примере Центральной и Восточной Европы. Дабы не вызывать подозрения у столь мощного соперника как Вашингтон, Берлин каждый свой шаг сопровождает заявлениями о важной роли НАТО и США в обеспечении европейской безопасности.
Несмотря на отсутствие прогресса в вопросе формирования единых вооруженных сил, нельзя говорить о том, что в направлении сотрудничества в военной сфере в Европе ничего не предпринималось. Если не брать в расчет деятельность в рамках НАТО, где первая скрипка принадлежит США, европейские страны отдавали предпочтение двусторонним или узкорегиональным договорам в области безопасности. В качестве примеров могут служить сотрудничество в рамках Вышеградской группы, шведско-финское партнерство, договоренности между Болгарией, Венгрией, Хорватией и Словенией. Эти и другие шаги европейских стран по сближению в военной сфере преследуют несколько целей:
повышение уровня подготовки военных специалистов;
улучшение взаимодействия и координации действий военных соседних государств;
отказ от российской и советской военной техники в пользу западных образцов (актуально для Восточной и Южной Европы);
углубление сотрудничества в сфере разработки и производства военной техники как для собственных нужд, так и для экспорта в третьи страны.
Следует отметить, что дополнительным стимулом к развитию сотрудничества в военной и военно-технической сферах является и одобренное на Уэльском саммите стран НАТО обязательство повысить уровень расходов на национальную оборону до 2% ВВП. И хотя часть членов ЕС не входят в НАТО, большинство государств Евросоюза, особенно в Восточной, Северной и Юго-Восточной Европе стремятся нарастить свои военные бюджеты.
Кроме того, ряд стран стараются решить за счет двустороннего и регионального сотрудничества вопросы развития собственного ВПК. Так, например, Польша в своей Программе поддержки региональной безопасности, рассчитанной на сотрудничество с восточноевропейскими государствами от Болгарии до Эстонии, в качестве одной из главных задач официально заявила продвижение польского ВПК за рубежом.
Германия в этом процессе также играет одну из ключевых ролей. Ее военный и промышленный потенциал, а также политическая поддержка способствуют развитию связей с соседями. Так, с Польшей немцы планируют разрабатывать бронетранспортеры, с французами и итальянцами — ударные беспилотники, с французами — новое поколение танков.
Последние годы наблюдается тенденция повышения степени взаимодействия и объединения военных разных стран в единые боевые подразделения. Как тут опять не вспомнить Великобританию, так демонстративно отстаивающую свой суверенитет и не желающую подчиняться европейцам. Это не мешает ей систематически проводить совместные учения с европейцами. Кстати последние масштабные франко-британские учения прошли не далее как в апреле 2016 года.
Еще одним примером может стать решение стран Бенилюкса объединить свои силы по защите воздушного пространства. В рамках договор «Ренегат», заключенного в прошлом году, ВВС Бельгии и Нидерландов смогут выполнять боевые задачи вплоть до боевых действий в воздушном пространстве всех трех государств.
На севере Европы между Финляндией и Швецией действует договор о совместной военно-морской группе, которая при выполнении боевых или учебных задач может использовать порты обеих стран.
В Восточной Европе реализовывается проект создания совместного польско-литовско-украинского батальона.
Но дальше всех продвинулись немецкие и голландские военные. Такой степени интеграции в Европе не было со времен Второй Мировой войны, когда войска одних государств входили в состав армий других стран. Так моторизованная бригада Нидерландов включена в состав немецкой дивизии быстрого реагирования. В свою очередь, морской десант Бундесвера вошел в качестве составной единицы в подразделение голландской морской пехоты. К концу 2019 года объединяемые подразделения должны быть полностью интегрированы и боеспособны.
Таким образом, процессы установления более тесных взаимосвязей между вооруженными силами европейских государств активно развиваются. Выход на более масштабный уровень интеграции сдерживался политическим противодействием со стороны правительств отдельных государств-членов ЕС и пассивностью руководства Евросоюза. События последних лет, активная пропагандистская кампания по формированию образа врага в лице России, желание располагать собственными силами для проведения военных операций за пределами ЕС — все это играет на руку сторонникам создания единой европейской армии.
Германия, остающаяся наиболее активным приверженцем интеграционных процессов в Европе, готова к тому, чтобы использовать сложившуюся ситуацию для запуска полномасштабной программы объединения военного потенциала европейских государств. На первоначальном этапе Берлин столкнется с теми же трудностями, которые тормозили этот процесс уже много лет. Однако, если новая стратегия Германии в области безопасности продемонстрирует решимость немецкого руководства отказаться от сдерживавших его ранее стереотипов, можно не сомневаться, Германия мобилизует свои силы и свой авторитет для достижения поставленной цели. Вопрос только в том, как отреагируют крупные геополитические игроки, в первую очередь, Россия и США на реальную перспективу появления вооруженных сил Европы.
Глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер на днях заявил, что Европейскому союзу необходимо создать собственную армию. Главная цель этой армии, по слова еврочиновника, должна заключаться не в конкуренции с уже существующим военным альянсом НАТО, а в поддержании мира на континенте.
«Общая европейская армия показала бы миру, что между странами-членами ЕС никогда больше не будет войны », - заявил Юнкер.
Новость о создании единой европейской армии еще не носит характер конкретных программ или законов, а является лишь предложением, но уже сейчас она вызвала бурю разговоров как внутри ЕС, так и за его пределами. Что думают об этом сами страны-члены ЕС, какова реакция России, а также зачем Европе собственная армия - читайте в материале редакции .
Зачем ЕС собственная армия?
Идея создания единой европейской армии на континенте возникала еще в 70-80 годы прошлого века, но тогда такая инициатива была отклонена, несмотря на открытое противостояние с Советским Союзом. Сейчас же происходит , причем политики утверждают, что плоскость споров не выйдет за рамки экономических и политических ограничений. В этом свете создавать мощное военное подразделение, да еще и с лозунгом «против России», кажется верхом цинизма и провокацией.
Инициатор создания единой европейской армии в 21 веке называет две основные причины: экономическая выгода и "защита Европы от возможной российской агрессии". Юнкер уверен, что сейчас средства на оборону в странах ЕС распределяются неэффективно, а в случае объединения армия будет намного боеспособней, средства будут распределяться рационально. Вторая причина остро встала после начала противостояния с Россией.
«Мы знаем, что в настоящее время Россия больше не является нашим партнером, однако, нам следует обращать внимание на то, чтобы Россия не стала нашим врагом. Мы хотим решать наши проблемы за столом переговоров, но при этом иметь внутренний стержень, хотим защиты международного права и прав человека », - заявил министр обороны ФРГ Урсула фон дер Ляйен.
Некоторые эксперты заявляют, что не только «российская агрессия» могла стать причиной таких заявлений и инициатив. В последнее время Европа начинает отходить от американских стандартов, вернее, . Имея полную военную зависимость от США, это делать становится все сложнее.
Политологи полагают, что настоящим инициатором идеи создания единой армии выступает Берлин. Именно планы ФРГ и озвучил глава Еврокомиссии. Германия в последнее время стала рупором Европы, которая желает самостоятельности для континента.
Мнение Европы разделилось
После официального заявления главы Еврокомиссии в Европе начались разговоры о перспективе создания общей армии. В своем выступлении Жан-Клод Юнкер заявил, что сейчас европейские страны вместе тратят на оборону больше, чем какая-либо страна, эти средства уходят на содержание маленьких национальных армий. Они расходуются не эффективно, а создание единой армии Евросоюза помогло бы обеспечить на континенте мир.
Однако, идею Юнкера не поддержали в Лондоне. «Наша позиция предельно ясна. Оборона является ответственностью каждого конкретного государства, а не Евросоюза. Мы никогда не изменим нашу позицию в этом вопросе », - говорится в заявлении британского правительства, опубликованного вскоре после выступления Юнкера. Великобритания способна «похоронить» все начинания относительно единой армии ЕС, которая «покажет России, что ЕС не даст нарушить свои границы» - именно так обосновал еврочиновник необходимость создания объединения.
Справедливости ради, стоит отметить, что Британия – это единственная страна, которая открыто выступила против этой идеи. Большинство членов Евросоюза продолжают отмалчиваться и ждать дальнейшего развития событий. Единственной страной, которая открыто выступила за эту идею, стала, конечно же, Германия.
Итак, большинство стран ЕС заняли привычную позицию наблюдателей, они ждут официального решения основных игроков на евроринге. Отметим, что лидеры уже сделали свои заявления, но, как это ни странно, их мнения кардинально разнятся. Обсуждение вопроса о создании единой армии Европы запланировано на лето, до этого времени политики еще проведут большую полемику относительно необходимости вооруженных сил. Кто выиграет в этой схватке – консервативная Британия или прагматическая Германия - покажет время.
Армия ЕС. Реакция России и США
Создание единой армии Европы не будет нести защитный характер, а может только спровоцировать ядерную войну. Такое предположение высказал первый заместитель фракции Единая Россия, член комитета по обороне Франц Клинцевич. «В наш ядерный век дополнительные армии никакой безопасности не гарантируют. А вот свою провоцирующую роль они сыграть могут », - заявил политик.
В России на идею создания нового военного альянса уже непосредственно у границ страны. Председатель комитета Госдумы РФ по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками охарактеризовал заявления Юнкевича как «истерику и паранойю». Политик добавил, что Россия ни с кем воевать не собирается, и создавать защиту от эфемерного врага - вверх ненормальности.
Официальная реакция на планы создания единой армии ЕС еще не поступала из-за океана. Американские политики выдерживают паузу и не спешат со своей критикой или поддержкой. Однако, российские эксперты уверены, что Америка не поддержит планы ЕС, а создание единой армии будет восприниматься как конкуренция НАТО.
«Они считают, что все проблемы безопасности можно решить в рамках альянса. В частности, они приводят в пример операцию в Ливии, где США непосредственного участия не принимали, и все решалось при участии Франции, Италии, Великобритании. Подключались и самолеты других, более мелких европейских стран », - пояснил позицию США главный редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский.
Армия ЕС против НАТО?
Говоря о перспективах создания армии ЕС, даже сам Жан-Клод Юнкер выразил осторожность в этом вопросе. Когда именно может начаться конкретная работа по этому вопросу, ему неизвестно.
«Создание единой европейской армии нереализуемо в ближайшей перспективе. Поэтому эта идея не может являться прямым ответом на сложившуюся обстановку вокруг безопасности. Её, скорее всего, можно было бы рассмотреть в качестве долгосрочного проекта Европы », - говорит глава МИД Эстонии Кейт Пентус-Розиманнус.
Ранее сообщалось, что обсуждение вопроса запланировано на лето этого года во время очередного саммита ЕС. Но перспективы у этого проекта туманны, так как свое неодобрение высказала ведущая страна ЕС - Великобритания.
Политологи сообщают, что обсуждение вопроса о создании единой армии Европы может внести раскол в Европейский Союз. Страны поделятся на два лагеря – «за самостоятельную армию» и «за проамериканское НАТО». Именно после этого можно будет увидеть, кто является настоящим «вассалом» Америки на континенте, а кто видит Европу независимой частью света.
Заранее можно предположить, что против идеи единой армии выступят Прибалтийские страны и Польша во главе с Великобританией, а самостоятельность Европы в военной безопасности будут отстаивать Германия и Франция.